— Нет никаких проблем, — отвечает резко. — Изабелла Тимуровна, вы создаете проблемы, которые никому не нужны. Вы ведь пришли в операционную, задерживаете время других пациентов, вы ведь были уверены в выборе, что изменилось?

— Роман Семенович, — голос Павла звучит совсем рядом. — Девушка передумала. Уверен, операционная не лучшее место для уговоров. Сделаете это в ее палате. Не будем задерживать операции другим пациентам.

Павел подхватывает меня под руку и помогает выйти и уже в лифте спрашивает этаж и палату. Я отвечаю машинально, на автомате. Мысленно же прокручиваю разговор с отцом, его тон, взгляды, добродушную улыбку. Папа был странным. Обычно он вел себя совершенно иначе, а тут, его словно подменили! Господи, неужели это для того, чтобы я приняла решение избавиться от ребенка? Самостоятельное, а не навязанное им!

— Все в порядке? — уточняет Павел в палате.

— Да, нормально. Простите, что я так… просто резко подумала, что совершаю ошибку.

— Ничего, — он улыбается и на его щеках появляются привлекательные ямочки. — У вас, в отличие от многих других пациентов, есть выбор. А он, как известно, дан, чтобы им воспользоваться.

— Считаете, я сделала правильный выбор?

Понятия не имею, почему спрашиваю об этом совершенно незнакомого мужчину, но мне сейчас важно услышать, что я не сглупила хоть от кого-то. То, что я поступила по-идиотски я обязательно услышу от отца. Почему-то сейчас в этом уверена.

— Не знаю, правильно или нет, но думаю, всегда лучше давать жизнь, чем отнимать ее.

Павел извиняется и уходит, говорит, что ему нужно присутствовать на следующей операции. В палате я остаюсь одна. Примерно через полчаса ко мне заявляется доктор, с которым я практически не разговариваю. Я его даже не слушаю. Думаю о том, почему вдруг я решила избавиться от ребенка и почему отец с такой легкостью это принял. Не спросил, почему я хочу этого. А мама… Почему не поинтересовалась она?

Отец появляется в палате спустя примерно два часа после того, как я отказываюсь от операции. Я ожидаю увидеть прежнего папу, но заходит тот же добрый, внимательный и заботливый.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает первым делом.

— Хорошо. Голова немного кружится.

— Хочешь поговорить о том, что случилось?

— А что случилось? — пожимаю плечами. — Я передумала. Хочу родить этого ребенка.

Впервые с момента моего возвращения папа поджимает губы, словно хочет что-то сказать, но намеренно молчит.

— Считаешь, что я не права?

— Ты вправе сама решать, — говорит он. — Но я бы рекомендовал еще подумать. Времени достаточно, я поговорил с врачом. Несколько дней побудь здесь, подумай, точно ли ты приняла окончательное решение.

— Я не могу подумать об этом дома? Зачем мне находиться здесь?

— Конечно, можешь, — кивает папа. — Если хочешь, я заберу тебя прямо сейчас.