Книги
Остановки в пути. Вокруг света с Николаем Непомнящим. Книга вторая
Около восьми часов вечера у Анны Марии родился мальчик. При этом измученная роженица чуть было не рассталась с жизнью, но теперь все заботы были отданы крохе, лежащей у нее на груди. На следующее утро после родов отец попросил окрестить ребенка: никогда не знаешь, чем все обернется на этот раз. Мальчика назвали Иоганном Хризостомом Вольфгангом и вдобавок Теофилом, в честь крестного – Иоганна Теофила Пергмайра, советника и коммерсанта.
Однако вскоре его станут называть Амадей или иногда Амаде. Запись в метрической книге содержит его имя на латыни:
Постепенно в дом вернулись размеренные будни: малыш стал расти, хотя рос «маленьким, тощим и бледным», как рассказывала спустя многие годы его сестра.
В доме И. Л. Хагенауэра на Гетрайдегассе, хозяина дома и друга семьи Моцартов, царит радостная жизнь, полная мелодий. Музыка становится первым, с чем сталкивается маленький Вольферль (так называл его отец). Отец так прекрасно играет на скрипке, да еще и на клавире – тут любому захочется понажимать на клавиши. В доме вскоре замечают необычайную музыкальную одаренность Вольфганга. Он радуется, когда ему удается извлечь из клавира благозвучные терции, затем он пробует создать первые звуковые ряды и мелодии, а уже в три года наизусть запоминает небольшие этюды и вполне осмысленно следит за музыкальными уроками, которые отец дает сестре. Еще не зная толком ноты, мальчик в четыре года, к изумлению отца нацарапывал на бумаге концерт для клавира.
Профессиональный музыкант, Леопольд Моцарт с удивлением прислушивался к тому, как в детских музыкальных опытах Вольфганга все яснее и очевиднее проглядывает удивительный музыкальный дар. И вскоре он понимает, что его сыну ниспослан свыше великий дар.
«Самое большое чудо природы нынешнего столетия не должно затеряться в зальцбургских закоулках; мой долг состоит в том, чтобы показать миру чудо Создателя», – прозорливо записывает в дневнике отец. Как только Вольфгангу исполнилось шесть, а его сестре одиннадцать лет, отец решил навсегда расстаться с захолустным городком и отправиться с детьми в большую Европу.
Первая поездка в середине января 1762 г. привела их в Мюнхен, где они провели три недели и добились того, что дети выступили перед курфюрстом Максимилианом III Иосифом в его городской резиденции.
Здесь Моцарт впервые услышал итальянскую музыку. Композитор посетит Мюнхен еще семь раз.
Большой успех вдохновил отца отправиться 6 октября того же года в Вену.
Из Вены отец вскоре сообщил своей супруге о первых выступлениях. Он неожиданно быстро добился и своей основной цели – быть принятым при дворе. Почти все члены императорской семьи были очень музыкальны и восхищались семьей Моцартов.
Уже 13 октября 1762 г. отец смог представить своих детей во дворце Шенбрунн, к тому же в узком семейном кругу, о чем написал жене: «Особое удивление вызвал мальчик, и я не знаю никого, кто бы ни сказал, что его игра просто непостижима».
Императорская чета и принцессы отнеслись к семье почти по-дружески, и маленький Вольферль чувствовал себя в их окружении как дома. Сам император просил ребенка показывать некоторые «хитрости», например, играть одним пальцем или играть «вслепую» – на прикрытой клавиатуре.
Сколь радостно откликался последний на все шутки, столь серьезным становился он, когда наставала пора музицировать по-настоящему. Во всем остальном он был обычным ребенком, со всеми проказами малыша, и очаровывал благородное общество своими детскими проделками. «Все дамы были влюблены в мальчугана и состязались за право пригласить юного музыканта участвовать в светских раутах. Вскоре появились и некоторые финансовые успехи. Болезнь ребенка прервала это счастье общения; но мальчик быстро поправился от скарлатины, и они свернулись домой в Зальцбург в первые дни нового 1763 года», – писал биограф Моцарта Карл Шторк.
Навсегда запомнилось: маленький виртуоз поскользнулся на гладком паркете зеркального зала, и принцесса Мария Антония помогает мальчику подняться на ноги. «Вы очень добры, я женюсь на Вас!» – восклицает сияющий Моцарт. Мария Терезия спрашивает, почему же он хочет жениться на эрцгерцогине, и мальчуган отвечает: «Из благодарности. Она добра ко мне». Затем малыш садится на колени к императрице и сердца правящей семьи окончательно покорены.
Взбудораженные приемом при венском дворе, родители вскоре после возвращения домой решили показать своих «чудо-детей» другим европейским столицам – Парижу и Лондону. В Париже билось сердце европейской культуры, а Лондон являлся столицей восходящей мировой державы. Если на берегах Сены и Темзы удастся повторить успех, достигнутый на Дунае, можно надеяться, что со временем и весь мир будет с восхищением повторять имя Моцарта, размышлял предприимчивый отец.
Разумеется, путь предстоял более дальний и трудный, чем в Вену, и таил немало самых разных неожиданностей.