Книги
Особый случай
– Балда! – выругался командир. – Сядь на место. Он резким движением переключил рычажок на абонентском щитке в положении БП и крикнул:
– Люся!
К счастью, Кирьянова была на кухне.
– Да, командир.
– Вот что, мать. Глянь-ка осторожно, чтобы пассажиры не заметили… А, черт!
Табло «Пожар 2-го двигателя» погасло.
– Что, командир? – В голосе Людмилы слышна была тревога. – Что случилось? Почему мы так…
– Отвяжись, не до тебя. Потом объясню. Вызывал колпашевский диспетчер:
– 75410, почему не докладываете о прохождении траверса? Вы у меня на траверсе, удаление…
– Колпашево, докладывает командир 75410. Пожар второго и третьего двигателей!
– А?.. – голос диспетчера осекся.
– Пожар ликвидирован, идем на снижение.
– Вас понял, – пришел в себя диспетчер. – Принимаю меры.
Выслушав сообщение новосибирского диспетчера, Козырев нажал на кнопку связи с руководителем полетов – тот в это время с кем-то разговаривал, однако в ЦДС было установлено твердое правило: в особых случаях на связь с руководителем полетов выходит любой диспетчер, обрывая любой разговор. Для этого и есть у каждого на его селекторе особая кнопка – клавиш.
Услышав вызов, Владимир Павлович глянул через стеклянную стену вдоль зала – кто? Увидел встревоженное лицо Козырева и переключился:
– Слушаю.
– Особой срочности: пожар двух двигателей, Ил –18, в районе Колпашево, ГРДП Новосибирск, – услышал он голос Козырева. – Самолет идет на снижение.
Владимир Павлович бросил взгляд на электронную карту – куда сажать? Под всеми городами Центральной и Западной Сибири горели красные индикаторы. Но сажать-то надо немедленно!