— Но ты же меня признал? — рассудительно возразил молокосос.

— А как ты планируешь вступить во владение своим многочисленным имуществом? — боюсь, что в моем голосе ехидство было выражено довольно отчетливо, — ты уверен, что тебя пустят на порог собственного дома?

— Не волнуйся, Траутман. Кое-какой опыт по этой части у меня есть.

Я не сразу понял, что имеет в виду Петров. А когда, наконец, сообразил, все предыдущие чудеса начали казаться довольно незначительными.

— Ты хочешь сказать, что проделываешь этот фокус не в первый раз?

— Ну, не именно этот фокус, — Петров с удовольствием разжевал и проглотил еще одну маслину. — Конкретно этот фокус можно будет повторить лет примерно через шестьсот. Есть основания полагать, что у нашей секвенции именно такой период безразличия.

— Подожди, я правильно понимаю, что медведям эту секвенцию подбросил именно ты?

— А кто же еще? Я и подбросил.

— А зачем, для чего ты привлек к этому медведей? Чего ты не мог бы выполнить сам, без их помощи?

— Во-первых, в секвенции, как ты заметил, принимают участие четыре граспéссы. Причем одна из них должна добровольно принести себя в жертву. Кроме того, у меня не было драконьей крови, а у них была.

— А откуда ты узнал, что у медведей есть драконья кровь?

— Мне об этом сказала Ирина в тот день, когда ты приносил своё жульническое нерушимое обещание о неучастии в секвенциях заморозки.

— Интересно, откуда медведи узнали о том, что тебе нужна драконья кровь?

— Мне удалось навести их на ложную мысль, что единственной целью создания Секвенториума было собрать рецепты всех буллов, чтобы отыскать среди них рецепт драконьей крови.

— А разве это было не так?

— Траутман, — осуждающе пробасил Петров, — не так я прост. Уверяю тебя, это была вовсе не единственная цель, а, всего лишь, одна из многих.

— А чем ты расплатился с медведями за кровь дракона?

— Тобой, — без тени смущения объяснил Петров. — Я им сдал тебя. Кроме того, я им рассказал, что твое нерушимое обещание было фальшивкой. Разумеется, они были уверены в этом и без меня, но им было неизвестно, что я об этом знаю. В результате, мой вероломный поступок убедил их в искренности моих намерений.

— Ты, Петров, кажется, забыл упомянуть, что пообещал им принять участие в секвенции заморозки, — уточнил я.

— Ничего подобного. Медведи понятия не имели, зачем мне драконья кровь. А описание секвенции заморозки они получили в специальной редакции, где про драконью кровь не было ни слова.