И тут, на мое счастье, в аудиторию влетела вечно опаздывающая Катька Жаркова. Куртку, что характерно, она больше на ходу не снимала, а держала в руках.
– Здасьте, можно войти, – выдохнула она стандартное приветствие и, не дожидаясь ответа, проследовала к задним рядам.
Наивная! Явилась последней и ищет там вакантное место. Но наивной, наоборот, оказалась я: место все-таки нашлось, только до него было не добраться – стулья стояли вплотную к стене. Однако Жаркова легко решила проблему: она просто забралась на столы, протопала по ним, продемонстрировав грубые берцы, и с довольным видом уселась почти у самого окна.
Полев пронаблюдал за этим безобразием со все возрастающим удивлением. Я сидела близко и видела, как выражение его лица менялось буквально на глазах – с улыбчиво-добродушного на обиженно-недоумевающее. Он отложил журнал и посмотрел на дальние ряды сквозь очки:
– Что там происходит?
– Ничего, все нормально, – отозвалась довольная собой Катька.
– Вы считаете нормальным ходить по партам во время лекции? – совсем другим тоном, уже далеко не добрым, поинтересовался Полев и двинулся в конец аудитории.
Это мой шанс! Я выхватила телефон и отстучала Максиму сообщение: «Надо встретиться и поговорить! Есть важное дело!» Сомнения меня не терзали, сейчас было не до того. Долго ждать он не заставил. Максим сразу прочитал мое послание и моментально ответил: «По телефону никак?»
Меня даже не задело, что он не хочет встречаться. «Нет, – набрала я. – Давай лично». Стану я о таких вещах говорить по телефону!
«После пар на том же месте», – написал он и вышел из сети. Ну да, у него ведь тоже лекции.
А за моей спиной тем временем разгорался нешуточный скандал. Полев требовал, чтобы Жаркова, проявившая чудовищное неуважение к преподавателю и его предмету, покинула аудиторию. Катька доказывала, что ничего страшного не произошло и по-другому до единственного свободного места во всей аудитории было не добраться.
Весь курс с интересом наблюдал за их перепалкой, втайне радуясь отсрочке нудной лекции. Только мне отчего-то было неловко. Ну и кринж! Разве можно быть такой дурой, как Жаркова? Я бы еще поняла, если нечто подобное случилось бы в школе. Но в университете?
Наконец Полев победил. Катька поднялась, подхватила свои вещички и вознамерилась покинуть аудиторию тем же способом, сделав новую попытку взобраться на стол. Препода едва не хватил удар – он прямо на глазах побагровел и даже не сразу нашелся, что сказать. Пришлось Жарковой поднять на ноги весь ряд и с трудом протиснуться к выходу.
Я хмыкнула: у Одиноковой оставалось широкое поле для деятельности по прививанию отдельным студенткам манер настоящих леди!
Первый семинар у малознакомого преподавателя – всегда стресс. Никогда не знаешь, чего от него ждать.
К примеру, был у нас в прошлом году лектор по философии, слушать которого – а тем более конспектировать лекции – оказалось совершенно невозможно. Курс просто изнывал, пока та же Жаркова не отважилась однажды поднять руку и попросить:
– Не могли бы вы пояснять смысл употребляемых вами терминов? А то половина аудитории вас не понимает.
Это было преувеличение: я сама не понимала всего этого трансцендентного да имманентного и полагала, что нас таких явно больше половины. Доцент вежливо поулыбался, но стратегию вещания не изменил, да и билеты составил из тех же загадочных слов. Мы предвкушали экзаменационные ужасы – он только пришел в универ, и старшие курсы не могли поделиться бесценным опытом, – но сдать философию оказалось проще простого, все остались с четверками и пятерками.
И наоборот – милая девушка-аспирантка могла запросто заваливать и отправлять на пересдачу, самоутверждаясь за наш счет. Поэтому семинар у Одиноковой должен был стать репетицией грядущего зачета. Моя фамилия стояла в начале алфавита, и я опасалась, что опрос начнут с меня. Впрочем, чего бояться? Я же все прочитала и отлично подготовилась. Пусть вон Рябов трясется…
– Рада вас видеть на первом семинаре, – непривычно любезно поприветствовала нас фрау Одинокова. – Сразу хочу предупредить: кто будет ходить на лекции и хорошо отвечать, получит преимущества на зачете.