Глава 12

…Харон, приветствую тебя! Как твои дела? Все ли в порядке? Ты починил свою лодку? Я слышал, что она прохудилась после того, как на Земле прошла большая война. Да-да, я все понимаю, такая работа… И даже если души мертвых не помещаются в эту страшную посудину, тебе все равно приходится их всех доставлять на другой берег Стикса.

Слушай, Харон, мне кажется или ты приболел? Выглядишь что-то не очень сегодня – бледный какой-то, синяки под глазами. Устал, видно? Ну да, гонять туда-сюда через речку действительно нелегко. Экология, говоришь? Согласен с тобой полностью: и антисанитария, и пепел, и ароматы, прямо скажем, не слишком приятные. А сколько лет ты тут пашешь? Это ведь тоже со счетов не сбросить, хоть ты и бессмертен, конечно. Да и хитончик твой тоже поизносился.

Ты не смотри, Харон, что я вроде как простой музыкант, голова-то у меня неплохо работает, все об этом знают.

Понимаешь, у меня тут одна идейка появилась! Тебя же почти каждый день кто-то просит позволить пронести с собой какие-нибудь дорогие ему вещи, правда? Да ладно, не будь девушкой, в самом деле! Я только что видел, как хромой купец из Милета умолял оставить ему роскошную диадему, которую ты нашел под его белыми одеждами. А лодка ведь твоя совсем прохудилась. Оно и понятно, много на перевозке не заработаешь, медную монету разве только. Да, так вот я к чему: когда в следующий раз такого же богатея увидишь, ты же можешь меня позвать, а? Мол, поговори с Орфеем, он ведь не только петь умеет. А теперь представь, что у купца такого еще что-то интересное имеется? Я ему прямо тут, на бережку и предложу: диадему, дружище, так и быть, доставим, а вот кубок серебряный или еще что сюда давай! И все – ты вроде как и не при делах, просто не заметил ничего… Ну как, идет, Харон? И лодку новую тебе справим, и хитон!

Ник, дрожа от недосыпа и легкого похмелья, стоял на ветру. Орфей с удовольствием, не обращая внимания на моросящий дождь, курил рядом. Он явился за Ником, как всегда, ночью и совершенно не дал тому выспаться. На сборы ушло буквально несколько минут, так как брать с собой что-то, кроме блока «Мальборо», пары бутылок спиртного и любимой гитары, Орфей запретил. Ник послушался, но в последний момент сунул в карман фиолетовый брелок-самолетик. «Пригодится. А раз уж меня занесло в такие чудеса, ничего страшного не случится», – подумал он и ничего не сказал об этом Орфею.

Взглянув на часы, Ник очень удивился, так как с циферблата таинственным образом пропали стрелки. Определить, вечер сейчас или утро, в полутьме он не смог. Бледный, желтоватый свет полосками, похожими на тонко нарезанный сыр, слоился впереди. Ник поднял голову, но не увидел ни солнца, ни светильника. Неба тоже не было видно. В воздухе летали какие-то хлопья. Они кружились и медленно планировали на песок, превращаясь в грязноватый пепел. «Постапокалипсис прямо натуральный. Антиутопия и фантастика… Ну да, это же и в самом деле фантастика», – подумал он и усмехнулся.

– Где мы? – его голос прозвучал так глухо, будто они оба находились в звукоизолированной студии.

– Это берег Стикса. Нам надо на ту сторону.

– Харона, что ли, ждем? – Ник снова блеснул своими знаниями мифологии.

– Да, его.