— Нет, стой, тысяча девятьсот девяносто первого, — выкрикнул Артем.

— А, тебе это еще интересно, — ухмыльнулся Рункель. — Смотри.

Вода в фонтане снова замутилась, и Артем увидел чистую улицу с витринами, подсвеченными неоном. У обочины стояли дорогие машины, в основном западного производства. По тротуару, выложенному плиткой, ходили спокойные, холеные, хорошо одетые люди в добротной западной одежде.

— А вот другая альтернатива, — произнес Рункель.

Картинка поменялась. Улица была та же, но грязная, пыльная, с мусором и потрескавшимся асфальтом. У обочины стоял один «трабант», тоже очень грязный и обшарпанный. Толпа плохо одетых, усталых людей штурмовала вход в магазин с грязной витриной, за которой ничего не было, кроме тощей кошки, меланхолично глядящей на человеческое месиво.

— Вот тебе две альтернативы, — произнес Рункель. — Если ты возьмешься за это, от тебя будет зависеть, какая из них будет реализована.

— Я займусь этим, Генрих, — произнес Артем. — И не затем, чтобы у них было хорошее пиво. Я хочу, чтобы окончилась наконец эпоха большой нелюбви.

— Добро пожаловать в боги, — улыбнулся Рункель.

Примечания