В 41-м резервном корпусе 95-я пехотная дивизия и половина 11-й ландверной дивизии после прекращения стачки в Гомеле продолжили отправку по занятой большевиками ветке Бахмач – Гомель. 12 и 13 января в районе Конотопа продолжились бои, на этот раз только с украинскими частями[95], причем там, как и других местах, свою роль сыграло убеждение, что немцам следует воздерживаться от стычек с большевиками.
Отправка половины 11-й ландверной и 95-й пехотной дивизий сильно страдала из-за недостатка локомотивов и невозвращения назад порожняка. 12 января штаб 11-й ландверной дивизии, руководивший дальнейшей отправкой транспортов через Гомель, самовольно эвакуировался. 13 января части[96] попытались не допустить поездки штаба корпуса в Пинск, потому что солдатский совет из собравшихся на станции транспортов с войсками постановил отправлять поезда только в порядке их прибытия на станцию. Понадобилось личное вмешательство генерала фон Гронау, чтобы разъяснить солдатскому совету, что именно зависит от своевременного прибытия штаба корпуса в Пинск. На следующий день в Лунинце забастовало управление железных дорог. 15-го солдатский совет 133-го ландверного полка заявил, что с помощью пулеметов и ручных гранат не допустит отъезда поезда штаба корпуса. Солдатские советы решили, что штаб корпуса в Пинске совершенно бесполезен, не нужен и должен будет отправиться последним, чем парализовал его деятельность. Следует отметить, что в этом вопросе весьма сомнительную роль сыграл железнодорожный уполномоченный. Лишь на следующий день в Лунинце солдатские советы все же учли точку зрения штаба корпуса, поскольку тем временем уже начались трудности с транспортными потоками и довольствием. 17-го штаб корпус смог приступить к работе в Пинске. Части корпуса, в которых уже не было необходимости, отправились на Родину.
Затем в Пинске вспыхнула забастовка из-за сдачи оружия большевикам и взятия ими города. Между тем правительство рейха[97] категорически запретило разоружение корпуса, штаб которого заявил протест против занятия города большевиками. Забастовка окончилась изгнанием и разоружением петлюровцами батальона советских войск, занимавшего вокзал Пинска. Последние транспорты с войсками корпуса были отпущены большевиками после того, как штаб корпуса пригрозил им расстрелом пленных. Составы двинулись на запад по обеим колеям плотными группами по пять поездов, в полной боевой готовности, и беспрепятственно добрались до Пинска.
Относительно срока оставления Пинска все еще были разногласия со штабом группы армий, которая собиралась очистить город только 28 января. Это оказалось невозможно из-за недостатка подвижного состава. Наконец 26-го числа командные инстанции прибыли в пункт демобилизации.
Прекращение деятельности штаба группы армий «Киев»
17 января ситуация прояснилась настолько, что штаб группы армий «Киев», точнее, небольшая группа штабных офицеров, которая сложилась вокруг командующего, генерал-полковника графа Кирхбаха, остававшегося на своем посту до последнего, смогла направиться в Брест-Литовск, в то время как ставшие уже излишними части отправлялись к месту демобилизации. Их поездка по железной дороге в Брест-Литовск продолжалась, что весьма характерно, с 18 по 21 января[98]. Транспорт включал два состава, которые впереди и в центре были вооружены орудиями, пулеметами и минометами. Вплотную за ними последовал батальон добровольцев из войск, находившихся в Киеве. На локомотивах постоянно дежурили офицеры. Благодаря этим мерам транспорт добрался без значительных происшествий. В Брест-Литовске впервые за несколько недель раздали почту.
Штабы группы армий находились:
22-го резервного корпуса и 22-й ландверной дивизии в Бресте,
41-го резервного корпуса и 20-й ландверной дивизии в Пинске,
215-й пехотной дивизии в Ковеле.
При штабах были только остатки частей и добровольческие отряды (охранный отряд «Буг»).
Находившиеся в тыловой области при 3-м резервном корпусе баварская 4-я кавалерийская бригада, Гвардейский пехотный, 3-й кирасирский, 1-й драгунский, 12-й уланский, 4-й гусарский, 9-й конно-егерский полки отправились на Родину; на Востоке теперь оставались только добровольцы. Боевая ценность соединений была очень разной – высокой в основном в старых частях, где солдаты массами вступали в добровольческие отряды, но небольшой у недавно прибывших из дома добровольцев.
Теперь отправка шла полным ходом. 26 января по гомельской ветке в Пинск прибыл последний поезд, 1 февраля – последний из Киева в Повурск. 2 февраля после выполнения своей тяжелой и неблагодарной задачи смогли отправиться на Родину в Штеттин и остатки штаба группы армий.
Дальнейшее очищение оккупированной территории проходило во взаимодействии с командными инстанциями группы армий в Луцке и военными железнодорожными чиновниками штабов 3-го и 22-го резервных корпусов. Оно прошло с одним-единственным инцидентом – отряд поляков 6 февраля атаковал предмостное укрепление у Бреста и был без всяких проблем отброшен 3-й ротой 40-го добровольческого батальона.
7 февраля уже стало возможным распустить штаб 22-го резервного корпуса, а 10-го – командный пункт в Луцке. Штаб 3-го резервного корпуса еще до 22 февраля действовал под руководством армейского командования охраны границы «Север»[99], а затем отправился к месту своей демобилизации.
Таким образом, южная часть оккупированных территорий была очищена. Остались, не считая подразделений в гаванях Черного моря, только небольшой отряд из 60 офицеров и солдат, который был арестован атаманом Григорьевым в Елисаветграде, и три роты 2-го резервного эрзац-полка, разоруженные и взятые в плен бандами Махно под Павлоградом. Первая группа в конце концов добралась до Николаева, а относительно второй надо полагать, что ее личный состав постепенно все-таки пробрался на Родину поодиночке.
Вследствие происходивших в частях процессов никак нельзя было избежать крушения многочисленных хозяйственных ведомств на Украине, при этом были утрачены значительные ценности.
V. Участь соединений, отступавших своим ходом
Вопреки постоянно подчеркиваемому намерению штаба группы армий «Киев» отправить все войска на Родину по железной дороге, по мере развития событий получилось все же так, что некоторое количество частей и соединений проделали свой путь на Родину с Украины полностью или частично своим ходом. Участь их, в некотором отношении еще более драматичная и полная опасностей, значительно отличалась от выпавшей на долю прочих подразделений на Украине. В связи с этим о ней стоит сказать особо и порой несколько подробнее, нежели о судьбе частей, добравшихся до Родины по железной дороге[100].
Баварская 4-я кавалерийская бригада