По данным агентов внутреннего наблюдения установлен подозреваемый в организации теракта: Григулявичус Ю.Р. по прозвищу "Юзик" (справку ЦСА о личности прилагаю). Указанный Григулявичус находился в Санкт-Петербурге с 15.10. с.г., выехав с разрешения исправляющего административный надзор полицмейстера г. Вильно в столицу для подыскания места учебы.
Обнаружено, что во время нахождения в Санкт-Петербурге Григулявичус проживал по ул. Кемская 8 – 3, хозяин квартиры – Смирнов А.П. подозревается в причастности к подпольной организации "Объединенной РСДП". О деятельности Григулявичуса во время нахождения в Санкт-Петербурге сведений не имеется.
Григулявичус был задержан 21.10. с.г. в ходе общей разработки лиц, склонных к антиправительственной деятельности на предмет причастности к убийству Никишова. Опрос произведен поручиком Бахметьевым (3 делопроизводство ОД ОКЖ), Григулявичус причастность к преступлению отрицал, отпущен 22.10. с.г. с предписанием покинуть Санкт-Петербург в течение суток. По месту временного проживания более не появлялся, в г. Вильна не прибыл, местонахождение его неизвестно.
7.11. с.г. Григулявичус объявлен мною во всероссийский розыск.
Обращаю ваше внимание, что доказательствами участия Григулявичуса в убийстве Никишова следствие не располагает, данные о его причастности состоят лишь из сообщений сотрудников внутреннего наблюдения, базирующихся, вероятно, на сообщении самого Григулявичуса Боевой группе "Объединенной РСДП".
Заведующий 1 делопроизводством ОД ОКЖ
подполковник Сиволапов В.А".
Прочитав рапорт, генерал потер рукой лоб, и уточнил у сидящего напротив офицера:
– Владимир Александрович, как прикажете понимать последнее замечание?
– Для суда на Григулявичуса у нас ничего пока нет. То есть, если он, конечно, сам не признается. Но это же его поймать сперва надо – развел широкие ладони в стороны жандарм. Разговоры их боевки ничего не стоят, они, бывало, приписывали себе совершенно случайные происшествия, помните? А донесения агентов в суд не предъявишь. Да и нет там ничего конкретного, слухи единственно.
– Очень интересно. Считаете, Юзик этот, мог приписать себе теракт? Для престижа? – насторожился Коттен.
– Да нет, не похоже. По данным Гриднина там действительно был третий. Плаксин, которого пристрелили при задержании, успел, умирая, Николаю Ильичу наболтать. Но это тоже не доказательство. Так, основание для розыска. Тем более, тут могут возникнуть вопросы к Отдельной команде… – подполковник взглянул на начальство, убедился, что слова его раздражения не вызвали, и закончил: Могут начать спрашивать, что мол, как это? Убитый при сопротивлении, еще и поговорить успел?
– Мало ли как – буркнул, поморщившись, начальник. Ранили смертельно, до врача не дожил, а шепнуть успел. Бывает!
– Несомненно – тут же согласился подполковник, приняв немедленно вид сугубо формальный, разногласий с официальной версией никоим образом не выражающий. Но я ведь про суд. А сейчас даже по Указу…
– Я понял. В целом, с вашими выводами согласен, что предполагаете делать?
– Григулявичус нужен – вздохнул жандарм. А он, по непроверенным сведениям, сразу как от нас вышел, ушел на нелегалку и потом за кордон. Сейчас возможно, уже за границей.
– Разведку озадачили?
– Так точно, и Разведчасть и наших, по эмигрантам.
– Ну что ж. Будем ждать, где-нибудь все равно проявится.
Агенты Корпуса не ошиблись. Юзик к тому времени действительно был далеко за пределами Российской империи, в Париже.