Есть несколько способов попасть в подобную изнуряющую трансформационную организацию. Самый распространенный и насильственный — тренинг на работе в обязательном порядке. Представьте, что ваш начальник вдруг понимает, что его коллектив работает неэффективно, и находит организацию, которая поможет исправить проблему. Еще вариант — начальник сам проходит тренинг и с первой же ступени осознает, как это невероятно полезно и меняет его жизнь, а значит, и сотрудники тоже должны его пройти. Участие в мероприятии щедро оплачивается компанией, а отказаться можно при условии увольнения. Так что у людей, посвятивших жизнь карьере, не остается выбора.
Есть способ привлечь родственников. Люди, ощутившие эйфорию от процесса, стремятся поделиться опытом с близкими. Дети оплачивают участие родителям-пенсионерам, родители тащат детей-подростков, чтобы они быстрее поняли, что им нужно от жизни. Друзья дразнят горящими глазами своих приятелей, и те спешат сделать что-то экстраординарное в своей жизни, дабы «выйти на другой уровень».
В некоторых тренинговых институтах «вовлечение» — один из этапов лидерской программы. Людям необходимо привести заданное количество клиентов из своих друзей и близких, чтобы выполнить домашнее задание тренера. Поэтому реклама личностного роста становится довольно навязчивой. Участники тренинга буквально ведут новых жертв на убой, сопровождая их на пути до прихода на курс. Постоянно напоминают о сроках заключения договора, уведомляют о скидках, торопят, расписывают плюсы программы, напоминают о том, что такого шанса в их жизни больше не будет. Диалоги напоминают активную спам-программу, мощный агрессивный маркетинг. Самое главное, они делают это не потому, что требуется выполнить задание, а потому, что видят в тренинге пользу и вовлекают родных и друзей из лучших побуждений. Случается так, что задание выполнить все же не удается. Мало у кого есть время и желание так стремительно менять свою жизнь. Иногда проявляется и критическое мышление. Так что участники программ оплачивают курсы своим «жертвам», буквально запихивая их на программу.
Если гипотетический участник все-таки сильно сомневается, то существует формат «гостевого посещения». Пробный день представляет собой вечеринку участников лидерской программы, тренеров и предполагаемых новичков, а также помощников тренеров — кураторов. Кураторы отвечают за общение и поддержание командного духа в малой группе участников. Курирование групп не оплачивается, как и круглосуточное общение с поддержкой участников, о чем кураторы обязательно упоминают при каждом удобном моменте, для того чтобы вызвать чувство вины и неудобства у клиентов курса. На подобных вечеринках поддерживается непринужденная дружеская и загадочная атмосфера. Загадочность заключается в том, что новым потенциальным жертвам все в зале рассказывают, как великолепно приходить на тренинг и менять жизнь к лучшему. Но что именно на тренингах происходит, большой секрет, потому что если рассказать, то упражнения теряют свой эффект.
«Золотые правила» тренинговой школы, как и график проведения занятий, со временем становятся жестче. Если на первом базовом уровне вас просто отчитают за опоздание, то на лидерской программе вы за это будете мыть туалеты голыми руками (реальный пример наказания, описанный одной из клиенток «Московского тренингового центра»). Весь режим оговаривается на первой лекции, и этому уделяется чуть ли не весь день тренинга. Для подтверждения того, что вы поняли правило и согласны его выполнять, необходимо встать со своего места. Если остаться сидеть на месте, то клиента заставят встать под угрозой отчисления с курса.
Помимо четкого соблюдения тайминга прихода (уходить вовремя совсем не обязательно), действует очень строгий принцип — нельзя пропускать тренинговые дни. Единственным объяснением может стать только смерть участника. Люди не ходят на юбилеи и похороны, свадьбы и выпускные своих детей, не говоря уже о работе и ничем не примечательных днях рождения.
С самого начала группу учат, что все они единое целое и несут друг за друга ответственность. Так что если пропустил один, строгий выговор получают остальные. Тренеры отчитывают громко, нецензурно и нагло взрослых мужчин и женщин разных профессий — от рядовых сотрудников до генеральных директоров гигантских корпораций. Возраст провинившегося не имеет значения. Позорищем назовут и студента, и пожилого человека.
На втором уровне обучения участники разделяются на пары и привязываются к своему «бадди». Это преподносится как избрание напарника, но настолько близкого, что его следует воспринимать как собственное тело, а значит, быть за него в ответе. Задача пары постоянно следить за жизнью друг друга вне тренингового дня. Контролировать, чтобы человек вовремя проснулся и приехал на встречу. Если нужно — будить его, вызывать ему такси, заезжать за ним. Важно сделать все, чтобы доставить его вовремя. Иначе не поздоровится тому, кто не уследил за напарником. Отчитывание может длиться часами и занимать приличное время от основного занятия, а это вызывает недовольство у группы. Так что с ужесточением программы и приходить надо раньше на 3–4 часа, дабы послушать, как тренер орет на опоздавшего, на сонного или на не уследившего за своим бадди клиента. Заранее стоит прийти еще для проверки домашнего задания и обсуждения с кураторами-капитанами личных успехов и выдающихся инсайтов.
Итак, мы поняли, что нельзя пропускать встречи и опаздывать. Кроме того, действует строгое правило относительно алкоголя, курения, употребления психотропных веществ и медикаментов, прописанных врачами-психиатрами. Относительно лекарств есть свои плюсы. Подписывая договор с организацией, вы обязаны уведомить их о принимаемых препаратах, и вам попросту могут отказать из-за наличия диагностированных проблем. Пить спиртное на протяжении всей программы нельзя, принимать наркотические вещества тоже, курение следует ограничить по рекомендации тренера. Если вы решили, что вот он, островок лояльности к слушателям, не обольщайтесь. На лидерской программе курить вообще запрещают. Приходит логичная мысль: никто же не видит: ни дома, ни по дороге на работу, ни в дни, когда нет тренингов! Но люди доходят до третьей ступени обучения в таком параноидально-запуганном состоянии, что лишь самые стойкие позволяют себе солгать тренерам на утренней перекличке по подсчету грехов.
Еда и вода — тоже важные элементы контроля сознания, и значит, есть правила. Держать воду в открытых бутылках и пить во время тренинга запрещается. Есть можно только в перерывах. В аудитории нельзя жевать жвачку, сосать конфеты, перекусывать. Ничто не должно попадать в ротовую полость, пока идет тренинг. Бывает, что школы личностного роста предоставляют питание сами. Помещения снабжены кулерами с водой, чаем, кофе, всем необходимым, дабы от обучения и совершенствования ничего не отвлекало.
Есть описанные случаи, что люди, сбегавшие с курсов в процессе обучения, обнаруживали с помощью анализа след от наркотиков. Для того чтобы пойти на обследование, нужно предположить, что такое возможно, и в этом таким бунтарям чаще всего помогают друзья или родственники. Жертвы, ушедшие с конфликтом, относятся к тренингам предвзято и способны усомниться в честности и намерениях организаторов. Хотя они все равно описывают состояние шока после получения подобных новостей. По-другому дело обстоит с реакцией людей, которые остаются внутри тренинга, сделав тест на обнаружение наркотиков и получив положительный результат. Они не интерпретируют это как что-то плохое или значимое. В основном потому, что тренинговый центр станет опровергать подобное вмешательство, а по условиям договора прием наркотических веществ запрещен и человека могут отчислить. Для жертв психокультов на продвинутых программах это равносильно смерти. И конечно, никто не будет проводить расследования и брать кровь у всех участников, они просто не согласятся, чтобы ни в коем случае не узнать правду.
Следующий важный пункт программы — соблюдение режима сна. Опять же бадди и кураторы внимательно следят за тем, чтобы все спали определенное количество времени. По правилам спать необходимо не менее 6 часов в сутки. Не совсем понятно, как осуществить это в дни проведения тренингов, когда занятия заканчиваются в 11 часов вечера, а быть в аудитории надо, например, к 7 утра. Всех, кто выглядит усталым, строго отчитывают за неисполнение правила. Тренеры максимально отделяют своих жертв от реального мира, ведь если ничего нельзя успеть за пределами центра, то и отвлекающих факторов будет минимум.
Упомяну одно из фундаментальных правил психокульта. Организаторы требуют от участников «проявляться во всю силу», что значит быть на занятии целиком и полностью, душой и телом. Выполнять упражнения так, как если бы от этого зависела жизнь. Вне зависимости от того, что осталось за дверью аудитории, следует быть с группой целиком и полностью, будто остального мира не существует. Только так получится «трансформироваться по полной». Проявляться, по мнению организаторов, быть собой, делать то, что думаешь и чувствуешь. Естественно, если сие не противоречит правилам. Тренеры курсов убеждены, что вам и не захочется вести себя не по регламенту, ибо единственное, чего вы должны хотеть, — изменить свою жизнь.
Не просто так мы называем подобные организации психокультами. Давление на психику используют и секты. Но ключевое отличие между организациями — использование реальных психологических и психотерапевтических игр и упражнений, но в крайне извращенной форме.
Если вы когда-нибудь были в детском лагере или проходили обычные классические тренинги на командообразование, то, скорее всего, сталкивались с упражнениями, о которых пойдет речь. Даже в работе с личным терапевтом вы могли встречаться с некоторыми техниками.
Начинают тренеры базовый курс обычно с проработки отношений с родителями. Нужно для того, чтобы клиенты максимально дистанцировались от родственников, но воодушевленно и с улыбкой. Вообще у клиентов таких мероприятий появляется привычка считать проработанные темы и «ставить галочки». Родители — есть, партнер — есть, друзья/подруги — тоже галочка. Всех любить, со всеми быть в хороших отношениях, ни на кого не таить обиды. В дальнейшем на курсах участникам транслируется другая идея. Парадигма тренеров заключается в том, что каждый человек может достигнуть умопомрачительных высот и успехов, но результат сдерживают завистники, пытающиеся загнать его в рамки своих представлений и желаний. Первыми под описание подходят мамы и папы. Лекторы припоминают клиентам, что родители выбирали, что надевать в детстве, в какую школу ходить, какие кружки посещать. Поэтому это их вина, что сейчас все слушатели в зале неуспешные и закомплексованные. Родители навязали им тормозящие сценарии. Внедрение такой идеи ждет участников на второй части курса. Вначале они должны почувствовать, что трехдневные занятия укрепляют отношения и открывают глаза на новое восприятие родных. Не затрагивает данная проблема тех участников, которые работали в личной терапии по этому вопросу. Остальные же сталкиваются с мощной лавиной из эмоций, слез и настоящих рыданий, потому что взаимоотношения с матерью и отцом — глубокая тема для любого человека. Тренинг проходит в формате групповых медитаций, где тренер «ведет» подопечных по пути их памяти, предлагая вспомнить сюжеты из детства, конфликты, разногласия и напоминая о безусловной любви родителя к ребенку. Перед воспоминаниями и эмоциями не могут устоять даже самые суровые и закаленные суровым бизнесом мужчины, которые привыкли прятать свои чувства.
Важно напомнить, что в группах проходит рефлексия, почти такая же, как и на приеме психотерапевта. Но есть важное отличие. Задача командиров-кураторов — максимально сильно раскрутить полученные в процессе упражнения эмоции. Людей в группе бесконечно засыпают вопросами о нюансах пережитого. И все внимательно слушают друг друга, заряжаясь восторгом и переживаниями. Задача терапевта — вывести клиента после подобной сессии на эмоционально стабильный уровень. Рационализировать часть его переживаний, объяснив, почему они такие интенсивные или болезненные, чтобы клиент мог спокойно жить свою жизнь дальше, выйдя за пределы кабинета.
В игровом арсенале тренеров есть, например, известное задание «Красное-черное» на поиск групповой стратегии. Выиграть в игре можно, только придя к компромиссу. Игру часто используют в подростковых развивающих организациях и лагерях. Много игр из «веревочного курса» — огромный набор подвижных упражнений, направленных на выработку общей стратегии, доверия, телесных проявлений, поиск лидера и аутсайдера, уважения друг к другу и командообразования. Многие из них не требуют никакого специального оборудования, поэтому можно легко играть в аудитории. Капитаны команд и тренеры строго относятся ко всем правилам, позволяют себе кричать, отчитывать участников за ошибки, прямо говорить, из-за кого именно случился проигрыш. В классической версии терапии такое отношение не предполагается. Но взрослые все равно активно играют и получают массу впечатлений от непривычной деятельности.
Тренеры работают и со страхами клиентов. Важно как можно быстрее после обнаружения или озвучивания пугающих моментов побороть их прямо на тренинге. Люди со страхом публичных выступлений стремительно выталкиваются на сцену перед всей толпой участников, 60–200 человек на базовом курсе. Они декларируют стихи и песни, прорабатывая свою фобию, и верят, что теперь им все нипочем. Участники с боязнью высоты падают спиной со стульев в руки своей команды. Малодушие в плане темноты излечивается запиранием в темном помещении. Похоже на исцеление верой, как в секте «Храм народов». Только здесь тренер тыкает пальцем в реальную жертву, резко говорит, что нужно делать, не давая выбора. Подначивает остальных участников поддержать бедолагу и преподносит итоговые ощущения как чудесное исцеление. После того как человек прожил стрессовую ситуацию и вышел из нее целым и невредимым, он искренне верит, что фобии больше нет. Но вот когда клиент тренинга сталкивается с триггерами в полевых условиях реальной жизни, такого эффекта уже не наблюдается.
Индивидуальное задание с написанием некролога также используется в трансформационных играх. Его смысл в том, чтобы человек подвел некоторую черту своего бытия в момент тренинга и увидел, насколько бесполезной, серой или никчемной она была. Тогда слушатель может понять, чего он не успел в жизни, что такое важное и желанное ускользает от него. Игра демонстрирует упущенные возможности. Возможно, в таком упражнении и есть польза, особенно для личностей безэмоциональных, которые легко переносят провокативные методы терапии. Но в рамках тренинга игра проходит под комментарии тренера типа: «ты сдох, тварь, и ничего не сделал полезного», «по тебе никто не будет скучать, потому что ты дерьмо» и «твой некролог просто скукотища, какая заурядная жизнь». И здесь «некролог» приобретает дискредитирующий смысл. Людям навязывают мнение, что их жизнь сейчас ничего не стоит. Она будет иметь ценность после прохождения всего курса обучения, так как именно там и происходит настоящая трансформация. Людей, описавших в «некрологе» достижения и успехи, тоже отчитывают. Если они сделали столько всего, но до сих пор находятся на уровне примитивной, по мнению тренера, личности (а это так, если человек пришел на тренинг), то все достижения бесполезны. В эту игру невозможно выиграть.