– И что ты сделал?

– Когда я поковырялся в деле, то сначала разнес подполковника в УВД, который сразу же признался, что какие-то московские мажоры попросили не упоминать об их компании. Подпол рассказывал мне, что дело очевидное, все просто, да капитан любил выпить. Вот это мне не понравилось еще больше: то, что и все остальные начинают тебя убеждать в простоте дела. Не нужно верить таким людям, – Воронцов показал на спотыкающуюся фигуру Говорова. – Смотри, как борется за жизнь. Не хочет умирать. Если бы я не успел, то он точно так же тебя прогнал по лесу.

Он остановился, словно давал фору умирающему. Несколько минут он молчал, затем сказал:

– Потом я решил навестить своего родственничка. Тебя то есть. Решил не говорить, что пришел помочь, и не стал говорить, что эта история какая-то подозрительная. Решил побыть, знаешь, такой гнидой, которая почувствовала деньги и власть.

– У тебя получилось, – тихо сказал я.

– Спасибо, – кивнул Воронцов. – Я старался. Сначала я ворвался, чтобы прощупать почву, потому что мне казалось, что история нечистая именно в твоей конторе. Не могу объяснить, как это я почувствовал. Можешь считать профессиональным чутьем. Просто мне казалось, что копать в деле девочки нужно там, где копал Савельев. Это ведь именно он начал копать в самой компании, перед тем как у него выхватили дело, а потом он повесился. И тут я заметил, что в твоей конторе засуетились. Ты занервничал, твое начальство и СБ стали пробивать меня, кто я такой. Ну я и попросил людей, у которых меня пробивали, маякнуть этим любопытным, что я жутко корыстная сволочь с завышенным ценником. И вот мне стало интересно, сейчас будет просто попытка дать денег назойливому следаку ГСУ, который решил поковыряться в грязном белье или что-то другое. Поначалу казалось первое, потому что ваш начальник СБ решил дать мне денег. Ну я и повысил ставки в игре: отправил его под стражу и стал ждать, что будет дальше. Что же будет происходить. И тут тебя пытаются убить некие «друзья» Толика, а ты прибегаешь ко мне. Мол, меня хотят убить, код красный, поднимайте Росгвардию и так далее! И вот это уже стало интересней.

– И ты меня послал! – ошеломленно спросил я.

– Конечно послал, – кивнул Воронцов. – Надо было продолжать доигрывать роль. Только это не значит, что я тебе не помог. После я приставил за тобой наружку, чтобы посмотреть, что будет дальше. А дальше стало совсем интересно: дальше сотрудник СБ Николай Говоров поднимается в твою квартиру и, судя по всему, разносит ее, а потом поджидает тебя у подъезда.

– И как же ты мне помог?

– Но Говорова я спугнуть не мог. А вот насчет помощи… А чья машина, по-твоему, его фарами осветила тогда у подъезда, кто «Судостроительный, 43 искал, брат, да?», – недовольно спросил Воронцов. – Я думаю, что он хотел убрать тебя возле дома. Ну так, неизвестные разгромили квартиру, а потом и прикончили ее хозяина у подъезда. По после того как с вами поговорил таксист, Говоров уже не мог от тебя избавиться, потому что был свидетель. Вот когда мы заметили Говорова, который сначала поднялся к тебе, а потом поджидал у дома, тогда-то я и понял, что это именно тот человек, который нам нужен и которого нужно разрабатывать, – Воронцов посмотрел в сторону, куда уходил Коля. – Еще идет, представь, а.

– Но почему вы его не задержали!

– А за что? За разнос твоей квартиры? – спросил Воронцов. – Чтобы задержать его, мне нужны доказательства. Причем я ведь не видел всей картины от начала и до конца. Он стал моим первым подозреваемым, но я не знал, что именно он делал и какие у него скелеты в шкафу. Тогда то я и решил проследить за тобой, а если он что-то задумает, то поймать его сразу на месте. Я боялся его спугнуть, если он заметит слежку. Поэтому хотел выйти на него через тебя. Не забывай, он сам бывший следователь, поэтому он очень хорошо умеет заметать следы, а дела подставляет так, что они либо глохнут, либо сажают невинных людей. Поэтому, когда на следующий день ты куда-то с утра поехал, то мои люди поехали за тобой. И тут ты устроил гонки по московским улицам. Если думаешь, было легко тебя найти, то ты ошибаешься. Пока мы отследили твои передвижения по городу по камерам, пока нашли каршеринговую тачку на которую ты пересел прошло время. И тогда-то я и понял, что если ты сейчас с Говоровым, то он повезет тебя туда, где можно легко замести следы. Ну или хотя бы подстроить все так, будто он снова ни при чем, а причем некие «дружки Толика». Я не планировал, что это так все закончится, но, как видишь, успел в последний момент.

Воронцов развернулся и снова зашагал по тропинке. Через пару минут мы нагнали Говорова, который уже не мог идти, а только исступленно полз по земле в сторону болота. В последнем нечеловеческом усилии он снова поднялся на ноги сделал пару шагов и рухнул у самой кромки воды.

Воронцов присел рядом с ним.

– Коля, не стоит больше усилий. Ты умираешь.

– Помогите мне, – просипел Говоров, глядя куда-то вперед. – Помогите.

– Я не могу тебе помочь, – покачал головой Воронцов. – Ты разве не слышал, что я сказал тебе? У тебя смертельное ранение.

– Я не… – Говоров схватился рукой за землю и подтащил свое тело к зеленой пленке воды.

Спустя секунду его тело свела судорога, вытянутая рука вцепилась в черную землю, словно она могла его спасти, затем Говоров как-то то тихо всхлипнул, еще раз дернулся и затих.

Воронцов посмотрел на меня и тихо сказал: