– Не, травы с землей ему в рот затолкал, чтобы не орал. Ну и просто ради справедливости. Вот лежит отплевывается. Он ведь тебя чуть не убил, Серег.
– Суки, – прорычал Толик, отплевавшись. – Су-уки, что вы с ней сделали!
– Серег, можно я еще раз в него выстрелю?
– Нельзя, – я подошел ближе и рывком поднял Толика на ноги. Он попытался брыкаться, но наставленный Коротковым пистолет заставил его притихнуть. В хотел было тоже треснуть ему хорошенько по лбу, но не стал: треснуть его по лбу у меня была возможность когда мы дрались честно один на один. И в этом бою один на один он победил. А сейчас бить связанного под прицелом пистолета… не для меня.
Впрочем, небольшой пинок я ему все-таки отвесил, давая вектор в сторону деревни.
– Пошел.
– Куда теперь его, Серег?
– Пока давай свалим с этого чертового кладбища.
Плененный нами Толик угрюмо плелся впереди, время от времени спотыкаясь, а мы с Лешкой шли за ним, при этом Коротков не сводил с него дула пистолета. Мы шли по тропинке в сторону деревни, а я снова задавался вопросом, что делать. Кому звонить, что сказать?
Сутулая фигура плелась впереди, ну и еще я думал о том, как здорово он меня отделал. По-мужски было как-то обидно, честно говоря. Еще обидней было от моих самоуверенных мыслей, после которых я, собственно, и получил по роже так, что потерял сознание.
Когда мы вышли к домику, я понял, что делать ничего уже не нужно. Знаете, это ощущение, когда перед тобой поставлена задача, у вас не получается и кто-то такой: «Так, ладно, давай сам сделаю тогда». Бывало такое? Когда одновременно испытываешь чувство облегчения и вины, что ты такой бестолковый.
Вот и сейчас, когда мы подошли к домику, я испытал нечто похожее. Ворота во двор были распахнуты, и рядом с пустующей собачьей будкой стоял полицейский бобик, озаряя тьму красно-синими огнями.
Сразу два патрульных выбросили на нашу сторону автоматы и заорали:
– Руки подняли! Ты! Выбрасывай пистолет!
Стоя с поднятыми руками и видя приближающихся к нам полицейских в бронежилетах, я только тихо сказал под нос самому себе:
– Где ж вы были, когда Тупака убивали.
Глава 7
Кабинет следователя очень сильно напоминал каморку Говорова. Иногда, когда я заходил к Коле, все удивлялся, как он умудряется работать в этом бетонном мешке без окон. Теперь, попав в кабинет следователя УВД Боровска, я понял, что Говоров, как бывший мент, прекрасно себя чувствует в своей каморке именно потому, что на его прошлой работе примерно такие же условия для работы. Они для него, собственно, родные.
И вот теперь, сидя в крохотной каморке напротив следователя, я в основном размышлял про убранство кабинета. Сидящий напротив следователь, похоже, не разделял моего настроя и продолжал задавать вопросы, на которые уже знал ответ. Сидящий напротив меня капитан юстиции производил впечатление человека, который очень давно не был в отпуске, да и в принципе не был дома. У него был какой-то… застиранный вид. Знаете, вот есть у вас старая застиранная футболка дома, которую вы уже точно никогда не оденете никуда, вот так и сидящий напротив меня капитан выглядел так, будто правоохранительная система перестирала его тысячу раз, а наш разговор длится уже не меньше нескольких дней, и я невольно ощущал себя человеком, который пытает этого замученного работой, в общем-то, еще достаточно молодого мужчину. Посмотрев на старенькие дешевые часы, следователь предпринял очередную попытку добиться у меня правды:
– При каких обстоятельствах Вы оказались по адресу Северная, 15? – спросил следователь.