– Ну пойдем, – вздохнул Лешка, открывая дверь.

Закрыв машину, я подошел к забору. В доме свет не горел, было темно, и он действительно казался заброшенным, как и вся деревня. Я потянул на себя дверь на воротах, и она неожиданно оказалась открытой. Включив фонарик на телефоне, я шагнул во двор деревенского дома. Сзади, труся и тихо чертыхаясь, следовал Лешка. Я прошелся по двору, ничего особенного, двор как двор. Справа стоял покосившийся домик, слева пустовала собачья будка, а где-то в метрах 5–10 стоял сарай, и виднелись баня с туалетом.

– Блин, толкан на улице, охренеть, – проворчал Коротков.

– Как мало нужно тебе для счастья, – ответил я. – Увидеть туалет на улице.

– Да ну тебя.

Дверь в дом оказалась заперта. Я несколько раз подергал ее, но все безуспешно, а Лешка только паниковал, что кто-то из местных вызовет сейчас ментов или, что еще хуже, придет разбираться самостоятельно. С учетом того, что местных видно не было, меня в глубине души больше страшило само их отсутствие. Может, этот Толик тут и прописан, но кто тут в принципе живет, непонятно. Такое ощущение, что в деревне вообще ни души.

Я спустился с крыльца и осмотрелся по сторонам. Ничего. Просто пустой деревенский дом и двор.

– Может, поедем? – спросил Лешка. – Холодно.

– Поедем, – кивнул я. – Давай только до огорода сходим, посмотрим, что там.

Мы пересекли двор, прошли мимо сарая с баней и вышли к огороду. Во тьме было почти ничего не видно, но я, посветив, обнаружил небольшую тропинку между давно не обрабатываемыми грядками и пошел по ней, разрезая тьму фонариком на телефоне. Пройдя почти до конца огорода и упершись в проржавевшую сетку ограды, я повернулся к Лешке.

– Ну что, увидел что-то?

– Смотри, тропинка расходится тут и спускается вниз, – указал он. – К реке, наверное, ведет.

– Ну давай там еще посмотрим, что есть, и поедем, – сказал я. Мне уже начинало казаться, что я зря все это затеял.

– Пошли.

Тропинка, как выяснилось, вела не к реке, а в лес. Мы спустились по ней ниже метров на 100, и стало ясно, что стоящий на краю деревни домик на самом деле на небольшой возвышенности, а ниже густой лес. Мы прошли еще метров 50, когда Коротков тихо пискнул и дернул меня за рукав.

– Серег, тут кресты!

– Что?

– Да тут кладбище!

Я повернулся налево, и фонарик озарил десятки и сотни крестов. Тут было деревенское кладбище.

– Серег, я тебя заклинаю, поехали отсюда, а? Нахрен мы сюда поперлись?