Книги
Окрик памяти. Книга первая
Еще в начале минувшего столетия улица, если вести отсчет домов от вокзала, выглядела совсем иначе, чем теперь (илл. 152). Фотография, любезно предоставленная мне известным в Тюмени коллекционером и краеведом С.М. Палкиным, показывает панораму Тюмени с запада. Я был несколько удивлен, когда впервые ее увидел: настолько необычен был этот снимок. Он сделан с крыши старого, теперь разрушенного вокзала в 1912 году отцом С.М. Палкина М.А. Палкиным. На снимке хорошо просматривается утопающая в зелени привокзальная площадь и обширный пустырь между вокзалом и насыпным мостом через речку Тюменку. Именно здесь, за мостом, и начиналась в те времена коротенькая Голицинская улица.
Даже старожилы Тюмени вряд ли узнают и вспомнят показанную на снимке планировку привокзальной площади и цветочных насаждений. В памяти многих тюменцев сохранилась цветочная клумба с оленями на подступах к вокзалу, но появилось это много позже, уже в советское время, вероятнее всего в предвоенные годы (илл. 153). О здании самого вокзала, разрушенного около 30 лет тому назад в начале 70-х годов под площадку современной бетонной коробки, и говорить нечего: молодое поколение тюменцев не ведает, что когда-то существовали уютные, пусть и тесные, железнодорожные ворота города памятник архитектуры XIX века (илл. 154). Впрочем, о старом вокзале у нас еще будет возможность поговорить несколько подробнее в последующих разделах.
На пустыре одиноко возвышается дымовая труба, вдали узнаются кирпичные корпуса казенного винного склада (илл. 155, с 1948 года – завод пластмасс) и приметный по архитектурному решению жилой дом его работников, сохранившийся доныне (Первомайская, 52). Комплекс зданий завода пластмасс отгорожен от постороннего взгляда и поэтому обзор архитектурных особенностей корпусов, сохранившихся с прошлых веков, представляет для читателей, лишенных возможности посещения завода, определенный интерес. Наружные стены главного корпуса завода в изобилии оснащены хитроумными рисунками ажурной кирпичной кладки, о которых мы давно забыли благодаря современным архитекторам. Сохранилось крыльцо, построенное в старомодном стиле, с металлическими плетениями козырька и с витыми стойками. Такого великолепия не встретишь и в старой части города. На территории завода можно увидеть забытую в наше время конструкцию фундамента дымовой кирпичной трубы, памятник погибшим работникам завода в годы войны 1941–1945 гг., элементы ушедшей промышленной архитектуры на примере складских и других помещений. У входа на завод установлена мемориальная доска, свидетельствующая о выпуске продукции для нужд фронта.
Интенсивная застройка пустыря между вокзалом и речкой Тюменкой началась в 20-е годы после окончания мировой и гражданской войн. С улицы Республики перенесли один из торговых деревянных павильонов, стоявший напротив Гостиного двора и приспособленный под городской клуб, и собрали его на краю вокзальной площади. Так появился в городе клуб железнодорожников, получивший имя Ильича. Долгие годы клуб был заметным культурным центром не только путейцев, но и всего города. В наше время на месте клуба и окружавшего его сквера с липовыми деревьями высятся Дом культуры и памятник-паровоз, сооруженный в столетнюю годовщину железной дороги.
Возросшая интенсивность движения между вокзалом и центром заставила город обратить внимание на благоустройство улицы. В первую очередь, в обход неудобного Стриковского моста, заменили временный насыпной земляной мост через Тюменку вполне современным мостом, обрамленным по четырем углам декоративными столбами. В таком виде мост дожил до нашего времени. Недавно, в 1999 году, его реставрировали, после чего он приобрел вполне приличный вид. Рядом не один десяток лет подходы к мосту украшает здание цветочного магазина. Кстати, о магазинах Голицинской улицы. Как всякая оживленная магистраль, улица располагала несколькими старинными краснокирпичными торговыми лавками, из которых, к сожалению, сохранились единицы. Это, прежде всего, одноэтажный дом, что рядом с мостом, заботливо отреставрированный под частный магазин, двухэтажный торговый особняк с балконом, корпуса старой типографии, когда-то в дореволюционные времена бывшие развитым торговым центром (илл. 156).
Подлинным украшением Первомайской улицы стал двухэтажный Дворец по соседству с драматическим театром. Такие здания становятся знаковой приметой нашего времени, их не стыдно передать потомкам, подобно тем сооружениям-шедеврам прошлых веков, доставшимся нам от предыдущих поколений. Ими гордится город.
Несколько слов о здании драматического театра. Его рождение как театрального помещения относится к середине 30-х годов. Бывший соляной склад Текутьева, каким он был до 1917 года, стоял в запустении. Горы соли, пропитавшейся влагой и окаменевшей настолько, что ее нельзя было раздробить никакими усилиями и средствами, заполняли хранилище. В начале третьего десятилетия минувшего века городские власти решили переоборудовать здание под кинотеатр. Глобальная реконструкция будущего театра коснулась не только внутренних помещений, но и внешнего вида здания (илл. 157). Он стал респектабельным настолько, что планы размещения кино и драмы решили кардинально изменить: планируемый для драматического театра будущий «Темп» стал кинотеатром, а для драмы выделили бывшие соляные склады. С тех пор и ютится драмтеатр в помещении, малодостойном областного центра...
Подобная судьба постигла и цирк. Если взглянуть на художественные почтовые открытки начала XX века, то можно заметить, что в те времена цирк не только размещался на том же месте, что и сейчас, но не отличался и внешне. Недавняя замена обветшавшего полотняного шатрового покрытия на такой же, но заграничного исполнения, не изменила статус здания как временного и способного работать только в летний сезон. В здании в разные времена гастролировали многие замечательные артисты, имена которых стали гордостью и легендой российской цирковой сцены.
А.П. Рогозинский – ровесник XX века, рассказывал мне, как в октябре 1900 года в Тюмени пребывал знаменитый актер и дрессировщик А.Л. Дуров (1865–1916 гг.). В один из свободных вечеров он навестил семью Рогозинских, пили чай, беседовали, вспоминали петербургские встречи. За беседой Дуров попросил кисть, краски, лист толстого стекла и в течение одного вечера нарисовал в весьма необычной манере небольшую картину. Необычность исполнения состояла в том, что пейзаж (илл. 158) был нанесен на стекло с двух сторон. Элементы дальнего плана наносились на обратную сторону стекла, а переднего – на лицевую. Картина создавала иллюзию стереоскопичности, а поверхность воды приобретала стеклянный блеск. Двухсторонний прием рисования современники считали новым словом в технике искусства. Внизу картины – автограф: "А. Дуровъ, Тюмень, 24 октября 1900 г.". Картина хранилась в семье Рогозинских многие годы, мне довелось познакомиться с нею в начале 80-х годов. Знаю, что ее судьбой и возможностью передачи в музей Дурова в Воронеже в 1971 году интересовался внук В.Г. Дуров. Он гастролировал в Тюмени, посетил дом Рогозинских и снял с картины фотокопию.
В 1914 году в родном городе А.Л. Дурова Воронеже вышла книга выдающегося артиста под названием «В жизни и на арене». В ней среди многих знаменитых людей России, оставивших автору книги свои автографы (С. Скиталец-Петров, И. Репин, Э. Нобель и мн. др.) есть и автограф П.А. Рогозинского: «Спасибо, Дуров. Здоровым бодрым юмором ты разогнал змею-тоску, спутницу тяжелых дней изгнанья. Нет таких оков горя и злобы, которые не сбросил бы твой веселый, заразительный смех». Интересна запись Нобеля: «Жму руку королю смеха Анатолию Дурову. Король нефти Э.Л. Нобель».
Вернемся к описанию Голицынской улицы. Отрезок улицы напротив цирка еще в 20-х годах заметно отличался от современного (илл. 159), да и сам цирк занимал край просторной Торговой площади. Уютно разместившийся за цирком городской сад приобрел современные черты сравнительно недавно, он – продукт городских и комсомольских субботников. Когда-то его размеры значительно превышали сегодняшние, до того, как южная часть сада отошла к стадиону. В саду еще в 60-х годах работал летний деревянный кинотеатр, в котором в жаркое время года всегда сохранялась прохлада. Вскоре он сгорел. В разные годы в саду устанавливались памятники Сталину, Ленину и Пушкину. Если памятник Сталину посчитали недостаточно уместным для городского сада, то, следуя этой логике, необходимо заменить и памятник Ленину. Да и А.С. Пушкину лучше всего находиться возле старинной тюменской библиотеки, носящей его имя, а не в городском саду.
В первые десятилетия ушедшего века улица завершалась сохранившимся до нашего времени особняком Колокольниковых (илл. 160, теперь – поликлиника № 3). Слева от дома видно одноэтажное сооружение. Мне оно запомнилось тем, что здесь в одно время располагался книжный магазин, а позднее – хранилище книг областной библиотеки. Сейчас на этом месте пустырь. В советские времена продолжением магистрали стали гостиница «Заря» и школа № 25. Гостиницу разрушили в недавние годы. На мой взгляд, ее стоило сохранить хотя бы потому, что в ней останавливались многие выдающиеся люди России. Своими известными выпускниками упомянутая школа заметно выделяется среди прочих. Достаточно назвать одного из них, обладателя уникального лирического баритона, знаменитого певца Ю.А. Гуляева. В свои студенческие годы я знал Юрия по Свердловску-Екатеринбургу. Он учился в Уральской консерватории и мы, участники студенческих вечеринок, наслаждались его чудесным голосом, в то время тенором. На здании школы в честь Ю.А. Гуляева установлена мемориальная доска.
МАСЛОВСКИЙ ВЗВОЗ
Обращал ли внимание читатель на определенную закономерность размещения пристаней равнинных городов, стоящих у реки? Правильно, пристани всегда тяготеют к высокому берегу. И это естественно, так как если пристань будет на равнине, весной она окажется затопленной при паводке. Построив пристань у возвышенного берега и справившись с одной проблемой, люди неизбежно сталкиваются с другой: как доставлять грузы с крутого берега на пристань или поднимать их вверх по склону? Один из самых распространенных способов – прокладка дороги сложного профиля и направления с наименьшим уклоном. В Сибири такие дороги-подъезды издавна назывались взвозами. В Тобольске, например, это Никольский, а в Тюмени – Масловский взвоз.
Выбор трассы взвоза в прошлом считался большим искусством. Здесь приходилось учитывать возможность не только доступного уклона, при котором лошадь с грузом на телеге могла бы справиться с тянущей ее вниз повозкой, но и одновременно выбора экономически выгодного кратчайшего пути как по времени, так и по расстоянию. А лошадь в начале века – основная тягловая сила. Учтите также, что в дождливую погоду или в гололед на подъеме и спуске грязь и лед служат отличной смазкой. Телега и лошадь легко могли упасть, опрокинуться или пуститься в разнос.
Тот из умельцев, кому удавалось в максимальной степени учесть множество самых противоречивых требований, удостаивался чести не только получения строительного подряда, но и имел шанс увековечить свое имя. Так случилось, наверное, и с Масловским взвозом в Тюмени. Построенный еще в середине XIX века, он проложен по необычной по конфигурации трассе с резким, почти под прямым углом, поворотом на середине пути. Этот хитроумный строительный прием позволил уменьшить объем земляных работ для выемки под дорогу, сохранить приемлемый участок и, на что следует обратить особое внимание, предотвратить перепланировку тесного сплетения окрестных улиц, находящихся в самом начале Масловского взвоза.
Трасса взвоза впервые в Тюмени, раньше чем на других улицах города, была замощена камнем. Его сплавляли на плотах и баржах по Туре с восточного склона и предгорий Урала, скорее всего – из Верхотурья. Брусчатка взвоза до сих пор исправно служит речникам. Правда, кое-где она покрылась асфальтом, где-то вымыта ливневыми потоками, но отдельные камни-бруски, а им много более сотни лет, можно видеть и сейчас.
Мне трудно утверждать, получил ли Масловский взвоз свое имя в память о его строителе, хотя имеются сообщения старожилов в пользу такого предположения. Был в Тюмени и купец Маслов, торговавший железом. Возможно, он финансировал строительство взвоза.
Торговым и промышленным людям поселиться рядом со взвозом или иметь здесь свои склады-пакгаузы было не только престижно (самая оживленная часть города!), но просто выгодно: рядом железнодорожные пути, станция, пристань, дороги, конторы. Давайте, читатель, пройдемся вместе по Масловскому взвозу и посмотрим, что же его окружало. Разглядывать взвоз лучше всего снизу, от берега реки, а затем можно подняться вверх по крутому склону.
Радом с железной дорогой стоят старинные склады в деревянном, кирпичном или смешанном исполнении. Один из них, с которого начинается Масловский взвоз, выполнен из красного кирпича и хорошо сохранился до нашего времени. Приютился он у основания земляного склона. Впечатление такое, что склон, пытаясь освободиться от немыслимой тяжести земли, своим плечом отталкивает и теснит каменное здание ближе к реке. И кое-что ему, склону, уже удалось сделать: здание хотя и стоит и до сих пор используется, но получило трещины. Если пакгаузу не оказать помощи, склон безжалостно его раздавит, как он уже сумел это сделать с другими такими же складами – соседями нашего красавца. А здание действительно красиво, сделано добротно, с выдумкой, его строитель явно любовался своей работой и остался доволен ею. Пакгаузы станции «Тура» – уникальные памятники промышленной архитектуры конца XIX века.