С ужасающими воплями и завываниями, Воины спустились к Центральной площади, и окружили сбившихся, словно стайка Кун
После того, как Клич Племени затих, женщины врагов замолчали, но продолжали стоять на коленях — лицом к нападавшим, оставив внутри круга детей и Шамана. Тот, высоко подняв над головой трещотку из сушеных корешков, дребезжащим не то от старости, не то — от страха голосом проверещал:
— Если вы Мужчины — соблюдайте Священный Кодекс!
— Мы верны Кодексу, — голос Вождя легко перекрыл старческое кудахтанье. По мере того, как он приближался к Шаману, слова текли все весомее, — Луна и Господь засвидетельствуют, что это вы напали первыми! И — напали коварно! Не лицом к лицу, как положено Мужчинам и Воинам, а как подлые трусы — исподтишка!
Но мы не нарушим Кодекса! Хитрить и нарушать Законы — ниже достоинства Племени Аррамов!
А теперь — твоё последнее слово. — Вождь подошёл уже почти вплотную к старику.
— Сохраните жизнь женщинам и детям! Убейте только меня! Это я предсказал Воинам, что они захватят ваш Остров без сопротивления! Это я изобрёл трубки… Покарайте же меня, меня одного! А их… — Голос Шамана прервался, поскольку копьё Вождя вошло в его грудь в том месте, где кончались рёбра, и вышло со спины под лопаткой.
— Никчёмный брехун! — презрительно прокомментировал свои действия Вождь, — Ты изобрёл трубки? Это наглая ложь! На нас уже нападали с трубками — семьдесят три Луны назад! И уж если следовать Кодексу, никого, кроме Избранных мы в живых оставлять не должны! Да и не будем!
Он выдернул копьё столь резко, что Шаман сделал шаг вперёд — следом за рывком, и опёрся Рукой о грудь Вождя. Лицо исказила страшная гримаса. Он попытался что-то сказать, но сил не хватило, и старик рухнул к ногам победителя, захрипев и забившись в конвульсиях.
Изо рта и из отверстий в груди пошла кровь.
Но пока убитый не затих, никто не произнёс ни слова. Женщины со страхом смотрели на поверженного Шамана, последнюю свою надежду, понимая теперь, что — всё. Конец неизбежен.
Однако они продолжали, очевидно, запуганные демонстрацией силы, и многочисленностью напавших, сидеть, даже не пытаясь что-то сделать, или прыгнуть в воду, как иногда делали некоторые из прежних побеждённых.
Вождь отошёл от поверженного и затихшего Шамана. Двинулся по кругу.
Теперь он рассматривал собственно женщин. Те под его тяжёлым взором ёжились и словно пытались плотней вжаться в поверхность Острова — уж что-что, а страх одним только видом Вождь навести умел!
Однако на основе опыта прошлых побед, и рассказов, Гар знал, что Вождь вовсе не пугает захваченных, а просто считает, и прикидывает… Гар и сам прикинул: женщин — не больше сорока.
Получается примерно по двое Воинов на каждую… Нормально.
Ну а Вождь ещё, конечно, мысленно оценивает — отбирает.
— Ты! — в указующем персте и тоне было нечто такое, что ослушаться оказывалось невозможным! — Встань!
Женщина, которую избрал Вождь, действительно во всех отношениях отличалась великолепными качествами. Молодая, стройная, черты лица красивы, бёдра — широки…
— Повернись! — женщина, послушная, словно облако под Ветром, повернулась кругом.