— Конечно.

— Ну и прекрасно. Готовьте парилку, мне надо срочно прийти в себя.

То, что во дворце лежит высокопоставленный больной, стало понятно уже на подъезде. Мостовую устилал толстый слой соломы. Она заглушала цокот копыт и грохот колес по брусчатке. Огни в здании почти не горели. Светились лишь некоторые окошки. Лица у слуг были подчеркнуто скорбными. По залам и коридорам разносилось шарканье. Отказавшись от провожатого, я направился к покоям отца.

Император лежал в спальне. Это была так называемая жилая часть. В отличие от парадной, она была обставлена куда скромнее, но гораздо больше приспособлена для людей. Залы с гигантскими будуарами, кабинетами, столовыми и гостиными были предназначены в основном для приема гостей. В них приглашали посторонних, большую же часть времени августейшая чета проводила в обычных комнатах.

Мать сидела у изголовья. При моем появлении она молча кивнула и вновь вернулась к чтению. Император же открыл глаза.

— А, Ники, ты приехал. А я, вот видишь, прихворнул. Сведут меня в могилу эти порошки с микстурами.

— Крепись, батюшка, — улыбнулся я в ответ. — Теперь главное — набраться терпения. Как ты себя чувствуешь?

— Получше. Только быстро устаю… Не будем об этом, как твои дела?

— Неплохо. Вчера был на оружейном заводе в Сестрорецке. Общался с Сергеем Ивановичем Мосиным. Полковник мне показался толковым человеком.

— Это так. Сейчас готовится указ о назначении его начальником завода.

— Прекрасная новость! Мы с ним как раз обсуждали будущее оружейного дела.

— Какое тебе будущее? Новую винтовку вот только начали производить.

— Винтовка и правда отличная. Пострелял я знатно. Вот только кроме нее в войсках требуется и многое другое. Судя по всему, эпоха плотных колонн пехоты уходит в прошлое. Предстоящие войны будут другими. Царить на поле боя станут скорострельные винтовки и артиллерия. Есть и перспективные идеи, например, недавно Дмитрий Иванович Менделеев демонстрировал возможности аэростата. Пока они, конечно, довольно скромные, но способность парить над сражением сулит большие перспективы.

Краем глаза я заметил, что в момент упоминания о полете на шаре мать в кресле шевельнулась.

— Опять ты, Ники, со своими идеями, — слабо проговорил отец, было видно, что он устал. — А впрочем… Грядет новый век и новое царствование, нам, старикам, молодежь не понять.

— Государь, — смысл сказанного дошел до меня не сразу, — ты русский богатырь! Не надо торопить грядущее.

— Ладно, иди, — махнул рукой Александр. — Попозже пообщаемся.

— Конечно… Батюшка, могу ли я ненадолго похитить у вас еее императорское величество?

— Идите оба, — и он прикрыл глаза.

— Матушка, уделите мне, пожалуйста, немного времени.