Больше, действительно, не стреляли.
С каждым днем артобстрелы становились интенсивнее. Интервалы между разрывом снарядов на улицах Сухуми и звуками пушечных выстрелов стали короче. Это говорило о том, что артиллерия придвинулась и бьёт по центру уже с окраин города. Дождавшись начала вывода грузинских артиллерии и войск из Сухуми, коалиция, нарушив соглашение от 27 июля 1993 года о прекращении боевых действий и разводе сил, перешла в наступление. Удежать позиции по реке Гумиста стало невозможным. Было ясно, что Сухуми придётся сдавать.
Гражданские самолёты Ту-134 и Ту-154 прилетавшие в Сухуми были пустыми, как тыквы из которых удалили мякоть. Всё, что можно было демонтировать — сиденья, багажные полки — убрали, чтобы снизить вес и увеличить грузоподъёмность. Такой «полый» самолёт так тесно забивался вывозимыми войсками и беженцами, что казалось, что он не взлетит, а поедет до Тбилиси по земле, как автобус.
Сидеть было не на чем и усаживались прямо на пол, тесно поджав ноги, а когда всё пространство оказывалось заполненным, люди ещё долго продолжали медленно заходить, протискиваться, продвигаться, вжимаясь в каждую свободную частицу пространства. Снаружи с усилием толкали дверь, чтобы её удалось запереть изнутри, после чего перегруженный самолёт тяжело начинал разбег. Часть территории аэропорта уже находилась в зоне огня артиллерии, но до взлётной полосы разрывы ещё не добрались.
Я было забрался в такой перегруженный самолёт, но нервы не выдержали, и я с огромным трудом выбрался наружу, жадно и с облегчением глотая воздух.
Самолёт долго а может так мне показалось, ехал по полосе, натужно оторвался от земли и удаляясь плавно растаял в небе. Я смотрел ему вслед пока он совсем не исчез, ругая себя за малодушие.
Следующие сутки я провёл в аэропорту, наюлюдая за тем, как грузятся войска и беженцы.
Улетел я на следующий день самолётом, на котором из Тбилиси прибыла комиссия парламента с вице-спикером Рчеулишвили.
Это была моя последняя командировка. В декабре 1993 мне опять захотелось чего то нового, я покинул Грузию и стал иммигрантом. А это начало совсем другой истории.
Содержание приложений
Солдат ни в чем не виноват
IQ — Владимир Саришвили, Тбілісі, 18 травня 2009
Солдат ни в чем не виноват
IQ — Владимир Саришвили, Тбілісі, 18 травня 2009
https://zaxid.net/news/
История творилась на моих глазах. В считанные месяцы после провозглашения Звиадом Гамсахурдиа независимости с пространства республики исчезли все памятники вождю мирового пролетариата, коих в Грузии, которой Владимир Ульянов так и не оказал честь личным присутствием, было рекордное количество на душу населения. И, конечно же, апофеозом этой эйфории стало театрализированное действо на площади Ленина (ныне — Свободы), когда под вопли и улюлюканье толпы каменная громада нырнула носом в землю… Отломилась голова и указующая длань, о которой евреи первой волны эмиграции в шутку обмолвились: «Вождь велит нам следовать на вокзал!» Не могу не вспомнить, к слову, и другую тбилисскую шутку. На вершине опоясывающей старый город Сололакской аллеи возвышается статуя Мать-Грузия с чашей вина для друзей и мечом для врагов. Напротив, в долине Куры, на скале — монумент основателя Тбилиси Вахтанга Горгасала с поднятой правой рукой. А посередине стоял памятник Ленину с рукой, вытянутой в призывно-указующем жесте. Расшифровывалось это так: «Пей, а то башку отрублю!» «Помоги, брат, убивают!». «Женщина, оставь его, он же выродок!»
Бульдозериста, стащившего громаду с пьедестала, подбрасывали в воздух, как какого-нибудь Пеле или Карузо… На улицы выкатили бочки с вином, в небо взлетали фейерверки…
Вслед за Лениным исчезли с улиц и площадей Грузии памятники всем прытким коммунистическим деятелям — Цхакая, Цулукидзе, Дзнеладзе и иже с ними, поганой метлой изгнанных, прежде всего, крестьянами, которым они пытались объяснить, что корова должна быть не твоей, а общей. Обиженные ребята уехали в более «понятливую» Россию, а потом вернулись на родину в бронзово-каменном обличье, но, продержавшись несколько десятков лет, были выброшены на свалку истории.
О монументах Сталину — разговор особый, к этой личности и в Грузии отношение неоднозначное. Зато абсолютно однозначное — к Хрущёву, по чьей воле были уничтожены памятники Иосифу Виссарионовичу. Так или иначе, в Гори, на родине крупнейшего после Чингисхана захватчика мировых территорий, памятник Сталину горделиво возвышается, и всегда на пьедестале — живые цветы.
А вот памятник Серго Орджоникидзе, которого в Грузии считают главным предателем идеи национальной независимости, «хоронили» с особой помпой. Именно товарищ Серго отослал Ленину телеграмму «над Тбилиси развевается Красное знамя», именно товарищ Серго «отписал» России Сочи, и когда, в день открытия памятника, кто-то из партийных функционеров посетовал Нодару Думбадзе: «Всё-таки неудачное место выбрали», знаменитый писатель и острослов немедленно парировал: «Что делать, все лучшие места он уже раздал».