Медсестра внимательно оглядела Фунга. Не всегда можно сразу определить, полностью ли закончилось действие наркоза; пациенты часто говорят очень странные вещи в такой период — когда сознание еще окончательно не вынырнуло из сумерек.

— По мне, она похожа на самого обыкновенного попугайчика, мистер Фунг. Почему бы вам не позволить мне задернуть штору, чтобы вы смогли еще немного поспать? Потом, когда вы проснетесь, птица уже улетит.

— Не обращайтесь со мной, как с ребенком, waibin. Откройте окно и принесите мне этого попугая.

Резкий тон Фунга стер улыбку с лица медсестры.

— Я открою окно, мистер Фунг. Но я не могу позволить вам взять птицу в руки.

Когда она распахнула окно, от запаха серы у нее заслезились глаза. Она протянула руку к птице. Попугайчик смотрел на нее не моргая и не сделал ни единой попытки улететь, когда она схватила его. Она закрыла окно, зажав птицу в руке.

— Он действительно дохлый, мистер Фунг. Сейчас я избавлюсь от него.

Он оборвал ее, как только она начала закрывать окно.

— Оставьте его открытым. Запах серы очень хорош для инь и ян. Они помогают мне чувствовать себя лучше.

— Я оставлю его приоткрытым, — сказала сестра, поворачиваясь к нему. — А эти… винг и ванг — кто они такие?

— Инь и Ян, — поправил он. — Вы, waibin, вообще ничего не понимаете. Принесите мне попугая.

Она решительно покачала головой, чтобы вновь утвердить свой авторитет.

— Он отправится прямиком в мусоросжигатель, мистер Фунг. Это единственное подходящее место для него. — И торопливо вышла из палаты, прежде чем Фунг успел ответить.

В коридоре ей встретился вышедший из другой палаты доктор Суриков, выуживающий последние крошки кукурузных хлопьев из кармана халата. Он с удивлением взглянул на сестру и указал на птицу.

— Что здесь делает это? — спросил он.

— Попугайчик сидел за окном Фунга. Он думает, что это ненастоящая птица. Я хочу сжечь ее, прежде чем он потребует вскрытия!

Он потянулся к птице и сжал пальцами ее тельце. Оно ничуть не промялось. Может, сгодится на чучело. Один из лаборантов когда-то работал таксидермистом. Суриков оттянул крыло птицы и отпустил его. Потом он раскрыл ей клюв. Внутри попугайчика раздался слабый звенящий звук, словно там лопнула какая-то пружинка.

Медсестра уставилась на птичку, не веря своим глазам.

— Дайте его мне, — сказал Суриков. — Шефу лучше самому на это взглянуть.

Сжав попугайчика в руке, он торопливо пошел по коридору.