– Зачем? – Арина действительно удивилась. – Если там типичный гопстоп…

– Да там следак молодой и рьяный, – засмеялся Стас. – Но, говорят, не дурак. Вполне толковый, хоть и зеленый еще. Вроде нашего Карасика.

Карасик был самым молодым из Арининых коллег и действительно фонтанировал энтузиазмом. Молодо-зелено, снисходительно усмехалась старейший следователь Надежда Константиновна, которую за спиной, разумеется, называли Крупской. Впрочем, думала иногда Арина, дело тут вряд ли в юношеской восторженности. Вон Скачко, которого она, к счастью, не застала, тоже пришел сразу после юрфака, а работал так, что лучше бы уж вовсе никак. В общем, еще непонятно, так ли хорошо, что «соседский» следователь демонстрирует, так сказать, открытость.

– Небось, хочет глухарь нам скинуть?

– Чего он хочет, могу только предполагать, но от сотрудничества не отказывается. Так чего? Поедем? А то я бы корешу звякнул, а он уже со следаком перетрет. Может, даже Зверева взять дозволят, у них там как раз запарка, криминалистов не хватает…

– Стас, мне сегодня в суд надо попасть, Левина с понедельника в отпуске, а мне позарез с ней потолковать требуется. Да и Лерыч вряд ли будет в восторге, если мы его на чужое дело выдернем.

– Да успеешь ты в свой суд, долго ли? Хочешь, я тебя завезу, а оттуда на осмотр поедем? А Лерыч все равно сегодня дежурный, так что какая ему разница, – сообщил Стас с деланным равнодушием.

– То есть ты и с ним уже успел договориться?

– А то! – гордо подытожил опер.

Он-то гордится, подумала Арина, и правильно, кстати, делает – свою работу выполнил на отлично. А вот ей-то теперь – что?

Но вообще действительно странно… Райончик, где жил брутальный мальчик из пультовой, и вправду мама не горюй, подметки на ходу режут. Но убивать за кошелек, в котором неизвестно, есть ли что-то… Даже если удар по голове был нанесен с целью «наркоза». Странно. И на протокол она этого Вадима не допросила, скажут – недоработали вы, госпожа Вершина. Собственно, она не рассчитывала, что при официальном допросе Чижов скажет больше, чем во время предварительного опроса. Но «незавязанных хвостов» не любила, а этот «хвост» теперь так и останется незавязанным.

Да, посмотреть на квартирку, наверное, имеет смысл. Может, хоть там что-то любопытное найдется.

Судей Арина искренне жалела. Большие процессы – вроде убийства – редкость, основную массу составляет мелочевка, а поди-ка рассмотри десяток-два дел в день, да еще вникни в каждое. Это со стороны очень легко о судебном произволе рассуждать, а сядьте-ка сами в кресло да попробуйте, почем фунт судейского изюма, – недели не пройдет, на волю запроситесь.

Пробираясь после столь неотложной беседы с судьей Левиной сквозь пеструю (и, увы, нередко довольно ароматную) человеческую массу, заполнявшую коридоры здания, она едва не наткнулась на вставшего почти посреди прохода мужчину. И сама остановилась.

Погоди, погоди, знакомый какой дядька, хоть и спиной стоит… А, вспомнила! Он же Райскую сопровождал! Представлял, значит, ее интересы. Господин… как бишь его там… как-то вычурно он именовался… не то Евгений Владиленович, не то Владилен Евгеньевич. А фамилия совсем простая… Маркин, кажется. Нет-нет, не то, Маркин – это в главном следственном комитете, а адвокат у Райской назывался… Марков. Да, точно – Марков Владилен Евгеньевич. В эту минуту господин адвокат вроде бы никого не сопровождал и беспокоился лишь о собственных интересах. Прижимая к уху телефон, он возмущенно бубнил в трубку:

– Да эта дрянь мне ни копейки не заплатила! А понтов-то было, понтов… Ну откуда же сейчас… Придется взыскивать… Да куда она денется! Не беспокойся… просто подожди чуть-чуть, ладно? Да я понимаю, что курсы – это срочно, но ты же сама… да нет, мне не жалко, прекрасный плащ, и кожа отличная… да, строителям заплатил, так что… ну буквально пару дней…

Дождавшись, когда господин Марков прекратит наконец изливать свое возмущение и сунет телефон в карман, Арина осторожно его обошла, изобразив робкую улыбку:

– Простите… Мы, кажется, знакомы? Вы ведь представляли интересы госпожи Райской? Владилен Евгеньевич, если не ошибаюсь?

– Ну! – недовольно буркнул тот. – Помню. Вы следователь. Ну так теперь все вопросы не ко мне, наше сотрудничество с госпожой Райской закончилось, я на нее больше не работаю.

– Простите, что задерживаю… – Арина улыбнулась еще умильнее. – Понимаю, что профессиональная тайна и все такое. Но… – подумав, Арина решила не упоминать о подслушанном разговоре, сделать вид, что сама догадалась. – Вы так раздраженно о ней говорите… По моим сведениям, там, похоже, какие-то финансовые проблемы обнаружились… Я ошибаюсь? Или это тоже профессиональная тайна?