– Освободился? Откуда? – не сразу понял Аркадий. – Из тюрьмы?

Павлик кивнул.

Он разулся и разделся догола, и, пройдя по волнорезу, сиганул в воду. Вынырнул, поплыл быстро и шумно. Сперва к буйкам, потом назад.

Устав плавать, Пашка выбрался на берег, присел рядом на пирс.

– А в тюрьму отчего попал?..

– Подрался из-за женщины, немного силы не рассчитал…

– Убил?

– Да ну брось, – Павел покачал головой. – Если бы убил, сидел бы до сих пор.

С моря дул ветер – порывистый и зябкий. И хмель выходил из головы. Вместо него появлялась паника.

– Слушай, что же мы с тобой наделали? Нас же будут искать. Это же преступление. Мы от милиции сбежали, автобус угнали. Нас ищут, наверное.

– Ищут? Да ну… Брось, командир. Дел у них мало?.. Найдут автобус, вкатят водиле выговор со внесением в грудную клетку, чтоб не бросал ключи в замке – и дело с концом.

– Нет…

Вспоминались советские фильмы, где преступник всегда наказан, строгие статьи из многотиражек о понесенном суровом и справедливом наказании. Да и неужели их так трудно найти? Они ведь ушли от автобуса самое большое на два километра, и если их станут искать с собаками…

– Да не дрейфь, на баранке только мои отпечатки, в самом же автобусе – чьих только не будет, – будто угадал его мысли Пашка. – Ну а даже если меня поймают, я же тебя не выдам, командир. Да и не будут нас менты сильно искать.

– А те, с кем ты пил?

– В поезде познакомились. Они и фамилии моей не знают.

– А вещи твои?

– Вот что на мне – то и мои вещи. Ты же знаешь – я детдомовский. А бедному собраться – только подпоясаться.

– Зря ты все же парня ударил… Может, искалечил его…

– Прости, командир, может, и погорячился.