Ощутил себя в каком-то слабо освещенном месте. Кругом камень. В правой руке деревянное древко, на которое насажено что-то металлическое, с двух концов заостренное. Понять сразу, что это за штуковина у меня в руках, мешала жуткая головная боль.

Поднес левую руку к лицу нащупал густую волосяную поросль, опускающуюся едва ли не до груди. Провел по голове – волосы до плеч, перехвачены веревкой в хвост, насколько я понимаю, чтобы не лезли в глаза. Обут в сандалии – толстая кожаная подошва фиксируется на ноге неширокими ремешками. Одежда: штаны и толстовка – всё пошито из грубой серой ткани без рисунка.

Где я? Как тут оказался? Голова трещит, не могу сосредоточиться.

Присел на ближайший камень. Отложил инструмент в сторону и сжал виски ладонями. Мне казалось, если бы я этого не сделал, головной мозг взорвался бы и разнес черепушку на мелкие кусочки.

Наконец боль шаг за шагом начала отступать. Мой взгляд остановился на валяющейся у моих ног штуковине. Кирка – вот как это называется. С её помощью можно долбить неподатливый камень и добывать красивые кристаллы солнечного камня. А еще киркой можно запросто проломить голову человеку.

Я вроде бы делал это несколько раз. Точно. Сюда приходили люди, требовали, чтобы я отдал им… Что отдал? Ах да!.. Эти красивые золотистые камушки. Я не хотел отдавать свою добычу. Но люди настаивали, и мне пришлось их всех убить, а тела бросить в запретную шахту. Сначала их было двое, потом четверо, наконец пятеро. Потом меня оставили в покое и перестали мешать долбить камень и добывать солнечные кристаллы…

Неожиданно отупляющая боль в голове рывком исчезла. Вот она только что давила изнутри на черепную коробку, пытаясь взорвать мозг, и вот её вдруг не стало. Я поднял голову. Осмотрелся. И в следующий момент в моем сознании будто плотину прорвало. Наконец я понял, кто я есть и как сюда попал.

Перед глазами появилось неприятное лицо Вереша Лонгини, в ушах прозвучал его каркающий голос: «Удачи тебе, парень… Хе-хе-хе!»

– Сука! Тварь! – не удержался я, хоть и бесполезно ругаться – никто все равно не услышит в этой глубокой заднице, именуемой Гора.

В голове начали складываться события, ранее пролетавшие мимо моего сознания. Не знаю, что сделал со мной колдун, но мозг он мне отморозил капитально. После его манипуляций я превратился если не в овощ, то в отпетого дебила уж точно. Более или менее ухаживать за собой я мог, выполнять простые команды также было мне по силам, но делал всё это на рефлексах, практически без привлечения сознания. Впрочем, постоять за себя я все-таки также мог и обижать себя не позволял никому.

Итак, после того как маг форта Вереш Лонгини основательно взболтал содержимое моей черепушки, меня отстегнули от ложа, велели одеться и отвели в одиночную тюремную камеру, расположенную в том же подземелье, что и лаборатория мага.

На следующий день был суд. Скорее, фарс. Меня ввели под охраной двух мужиков с винтовками в какое-то помещение и заперли в клетке с толстенными прутьями. Затем в помещении появились трое судейских. В качестве свидетелей со стороны обвинения были опрошены стражники, дежурившие в тот день у ворот вместе с несчастным Урием, и мэтр Лонгини. Со стороны защиты не выступил никто.

Парни рассказали, что подсудимый представился как Лёд и никаких подозрений у них не вызвал, ну если только своим непрезентабельным видом. Для них стала полной неожиданностью реакция дежурного мага. Он закричал «Одержимый!» и «вдарил со всей дури каким-то заклинанием». Потом вызванные на подмогу бойцы оттащили обездвиженное тело вместе с вещичками в лабораторию его магичества Лонгини.

Маг, в свою очередь, подтвердил факт моей доставки. Он также со всей ответственностью заявил, что одержимости у подсудимого выявлено не было. В связи с открывшимися обстоятельствами меня освободили от захватов, позволили одеться, забрать вещи и отправляться на выход. Однако в какой-то момент охотник по имени Лёд повел себя неадекватно. Схватил нож и ударил им в грудь бедняге Урию. Благодаря своему богатому опыту, мэтр Вереш Лонгини смог применить ко мне одну из ментальных практик. Он, конечно же, сожалеет, что немного перестарался, отчего в данный момент подсудимый находится в невменяемом состоянии.

На что председатель судейской комиссии лишь махнул рукой:

– Не переживайте, мэтр Лонгини, вашей вины тут нет.

На этом, собственно, судебные прения закончились. Последнее слово, по причине невменяемого состояния, мне никто не предоставил.

Вердикт суда гласил: «Подсудимый виновен и приговаривается к пожизненному заключению на каторге Гора».

В одиночной камере меня продержали еще примерно неделю.