— Когда это было? — с трудом вытолкнув воздух из груди, спросил я.
— Полторы сотни лет назад. Может — двести. Историю Волчьей Пустоши знает только лишь Орден. В наших архивах много чего интересного можно прочесть.
— Что будем делать? Против нежити у меня нет оружия. Им же требуется серебро в лобешник пустить?
— Не обязательно серебро. Это для оборотней. Начитался сказок, Алекс?
— Если существует магия — должны быть и оборотни, — меня начала бить мелкая дрожь. Нежить — самая поганая разновидность аномальных зон. Тупая биомасса, прущая на тебя толпой, не глядя на потери. Стреляешь их, стреляешь — а в итоге позорно бежишь со свистом ветра в ушах. Не останавливаются, мать их! Вот мета-волка можно завалить. Да мы недавно мутантов отстреляли, как младенцев!
Дождь затихал. По брезентовому пологу он уже не дробил так часто, и я вдруг услышал шуршание. Это как…сотни мышей разом начали бегать вокруг нашей развалюхи, без остановки. Шуршание травы и какие-то звуки, которые я не мог узнать. Волосы на голове зашевелились от страха.
— Надо будить парней, — я дернулся, но Симон удержал меня.
— Пусть спят, — необычным голосом, в котором пропали все эмоции, произнес монах. — Да они и не проснутся.
— Почему? Ты что с ними сделал?
Дверь заскрипела под осторожным нажимом, но жердь, прочно уткнувшаяся одним концом в землю, а другим — в полотно, выдержала. Лошади едва не застонали от ужаса, втекающего в хижину с улицы. Я поднял винчестер и положил палец на скобу. Хрен с ней, с магией. Но впускать сюда орду нежити я не стану.
Внезапно помещение осветилось бледно-сиреневым. Источником света был, конечно, меч. Начиная от острия клинок разгорался боевым пламенем. Монах сделал какую-то стойку, схватив рукоять двумя руками, а сам меч подняв на уровень плеч.
— Открывай дверь, Алекс, — приказал он. — Открывай, и ничего не бойся!
Часть вторая. Глава 3
Вырываю жердь и отскакиваю в сторону — любое подручное средство становится грозным оружием в руках умелого копателя, как говорил мой первый учитель. Никогда не пренебрегай этим правилом. Винчестер иногда становится обузой, и не всегда можно воспользоваться им. Но сейчас мое оружие за спиной, а жердь — в руках.
Дверь, лишившаяся подпорки, просто заваливается от тяжести тел. Более мерзкой картины я еще не видел. Точнее, с нежитью приходилось встречаться, но не в таком же количестве! При вовремя сверкнувшей молнии на мрачном чернильном небе к нам в гости ввалились шатающиеся фигуры с безумными неподвижными глазами, обтянутыми пергаментной кожей черепами, костистыми конечностями, на которых болтались обрывки кожи. Обветшалая одежда — старомодные костюмы, платья, рубашки, бывшие в ходу лет двести назад — указала, откуда появились мертвяки. Действительно, для маленького поселения их слишком много. На вечеринку целый городок прибыл.
Первые, самые нетерпеливые и смелые, ожидаемо завалились на пол вместе с дверью, образовав кучу-малу из стучащих костей. Тупоголовые создания, чтобы дать возможность своим товарищам подняться, валили и валили к нам в хижину, мешая друг другу. И все эти действия происходили в жуткой тишине. Нет, конечно же, не совсем в темноте. Шуршал на улице дождь, погромыхивал уходящий грозовой фронт — и это все на фоне молчаливой смердящей массы, лезущей вперед.
— Глаза! — крикнул монах.
Я торопливо зажмурился, но даже сквозь сжатые веки ощутил ярчайшую вспышку, сопровождавшуюся странным гудением, словно рой рассерженных диких пчел атаковал медведя, залезшего в их гнездо за лакомством. Заржали лошади.
"Бедный Рысак, — мелькнула мысль. — Теперь до утра ослеп. Знатно сверкнуло. Что на этот раз применил монах?"