Галантини меня удивил своим подходом к делу, которое курировал. После завтрака один из его помощников подошел к Канадцу и приказал собрать всю группу на «совещание». Под это нужное дело была выделена небольшая комнатка в секции «А» неподалеку от дежурного поста. Нас всех запустили внутрь и со скрежетом закрыли массивную дверь. Опасаются, что мы всем скопом ломанемся наружу, пользуясь данной нам свободой?

— Кидайте кости, где удобно, — Канадец сам взгромоздился на шаткий стол, стоящий посредине.

Мы расселись на стульях. Я с любопытством поглядел на людей, с которыми придется работать в «заповеднике». Без пахана — пятнадцать человек. Молодых почти не видно, кроме нашего Бурито и еще одного белого. Остальные — мужики тертые, со взглядами волков, которые постоянно находятся в режиме «ожидаю пакости». На меня смотрят с подозрением, но еще больше с вопросом в глазах — на Канадца, требуя от того объяснений.

— Парни, познакомьтесь с Черным Археологом, — сразу же представил меня командир группы, не дожидаясь, когда начнутся наезды. — Он — опытный копатель, поднял уйму артефактов в одиночку. Будет работать внизу вместе с нами. Чарли, возьмешь его под присмотр.

Мужик, у которого на лице было несколько десятков черных точек, рассыпанных по лбу и щекам, похожих на следы сгоревших пороховых крупинок, зыркнул в мою сторону. Он сидел во втором ряду, поэтому вывернул шею, чтобы увидеть новичка. Я сохранял молчание. Кому надо — спросят.

— Отвечаю, это все Галантини придумал, хрыч пузатый! — тут же откликнулся кто-то за моей спиной. — Зачем нам его шнырь?

— Закрой пасть, Абу! — повысил голос Канадец, надавливая своим авторитетом. — Или ты хочешь до своей смерти ковыряться в окаменевшем дерьме? Археолог — спец в своем деле.

Абу? Я не стал поворачиваться, вспоминая, что видел смуглолицего мужика с характерной щетиной, когда входили в комнату. Как попал сюда араб? Иммиграционная политика американского сектора довольна жестка, если не жестока. Просто так туда не въедешь, если не имеешь веских причин. Европейцев еще пропускают, но и то с ограничениями.

— Ты отвечаешь за него, босс? — еще один недоверчивый объявился.

— И так понятно, что Галантини на него виды имеет, — усмехнулся Канадец и посмотрел в мою сторону. — Какую долю себе потребовал жиробас?

— Десять процентов от каждого выезда, — здесь я честен, парни. Думайте, что хотите. Не понравлюсь — сам могу работать, в одиночку. Так даже еще лучше. Проникну в другой «заповедник», который, по слухам, еще законсервирован, и нарою себе свободу за год. Причем, не какого-то фуфла, а ликвидных артефактов.

Кто-то присвистнул, а Чарли выругался, но как-то вяло, в сторону.

— Парни, поймите одну вещь, — я не собирался читать нравоучения, но некоторые моменты нужно прояснить сразу. — Я нахожусь с вами в одной упряжке, и крысятничать не собираюсь. Все находки в общий котел. Только ответьте мне на один вопрос: кто, в первую очередь, займется сортировкой артефактов?

— Галантини, — буркнул сидящий рядом со мной Бурито. — Эта скотина намеренно искажает учет находок, понижая процент выхода как раз на десять пунктов. Мне Индюк за это говорил. Он у него бухгалтерию ведет.

— Сука и есть сука, — так же вяло отреагировал сосед за спиной.

— Как будто вы не догадывались, братья, — ухмыльнулся я. — Не будьте наивными дурачками. Директор берет себе, особо не напрягаясь. Осторожный человек, только и всего. Я же обязан выступить еще и в роли оценщика. Вот теперь подумайте и скажите: как это отразится на вашей отсидке? Как копались под землей, так и продолжите. Со мной же есть шанс пораньше соскочить с каторги.

— Чем быстрее насосется — быстрее отвалится? — Чарли слегка ожил. — Только не угадал, Археолог. Такая гадина хрен отвалится.

— Тогда лопнет, — я пожал плечами.

Народ вдруг разом заговорил, загомонил. В основном речь шла о вчерашнем инциденте. Всем захотелось узнать, каким образом их группа будет защищена от вероятного нападения тварей. В этот момент дверь с противным скрежетом распахнулась, впуская в комнату самого Галантини и монаха Симона. Директор, важно неся брюшко, обтянутое мундиром Тюремного Департамента, нещадно дымил сигарой. Хорошо живет, гад.

— Господа, если позволите, скажу пару слов, — с издевкой в голосе произнес он, выбирая позицию возле стола. Выразительно посмотрел на Канадца, который не сразу, но слез со своей импровизированной трибуны. — Краем уха услышал, что вы излишне взволнованы вчерашней бедой. Уверяю, никаких проблем, подобно этой, не возникнет. Завтра колонна в обычном режиме выходит в «заповедник». Военные предоставят бронетранспортер, автобус уже ремонтируют. Я дал задание усилить крышу ценным листовым металлом в пять миллиметров. Цените, на какие затраты я иду, чтобы сберечь ваши задницы.