Я обратил внимание на монаха, во все уши слушавшего этот разговор. За все время не задал ни одного вопроса, чертов святоша. Наслышан о непримиримых отношениях между Орденом Избранных и церковной верхушкой, пытающейся зацепить разбегающуюся по различным закоулкам паству. Что они не поделили — одному дьяволу известно. Стараюсь не влезать в религиозные и магические распри. Себе дороже выйдет.

Послышался топот копыт. Из-за небольшого холмика, нависавшего над дорогой, где уныло застыл дилижанс, вылетели два всадника. Это вернулись рейнджеры, отправленные Хартингом на поиски подходящего ночлега.

— Шериф! — крикнул один из них, придерживая шляпу рукой. — В трех милях отсюда мы обнаружили постройки! Пара зачуханных курятников и церковь!

— Я же говорил, — тихо произнес Тунец и в избытке радости толкнул меня плечом.

— А люди? Есть там кто-нибудь? — неожиданно заинтересовался монах.

— Никого нет! Одни кости по округе разбросаны! — браво доложил второй всадник.

— Чьи кости? — прорычал шериф.

— Не разглядели точно. Возможно, лошадиные. Или коровьи.

Рейнджеры продолжали гарцевать в седлах. Шериф стянул с себя шляпу и сделал несколько шагов в одну сторону, потом — в другую. Видно, что он колебался. Какой бы сволочью Хартинг не был, но озабоченность за жизнь своих людей затмевала его паскудную натуру.

— Парни! — заорал он, махая шляпой над головой. — Все сюда! Эй!

Охранники окружили шерифа и выслушали его приказ. Нас отцепили от дилижанса, построили в одну колонну и погнали вперед под бдительным конвоем. Странные ребята. Даже Щеголю Дэну со своим сроком не пришло бы в голову сейчас рвать когти по бездорожью. С наступлением темноты здесь реально станет опасно. Местная фауна, увы, чувствует себя хозяином, и уступать пальму первенства никому не собирается. Метаморфы обязательно наведаются к брошенной «адской Мэри» и пойдут по следам, которые мы щедро оставляем на остывающем песке.

— Кто мне скажет, что здесь произошло? — первым нарушил молчание шериф, когда мы достигли вожделенного поселка, где вероятность нашего выживания значительно возрастала.

Перед нами, прячась за чахлыми акациями и несколькими тополями возвышалась небольшая церковь с покосившимся крестом на крыше, часть которой уже обрушилась, а другая половина оказалась обгоревшей от давнего пожара. Западная часть стены тоже подверглась массированной атаке огня, но выдержала. Ее, видимо, успели потушить. Не представляю, каким способом. Воды здесь вообще не наблюдалось. А, нет! Вон там возвышается каменная кладка колодца. Но все равно запасов воды не хватит, чтобы сбить пламя. Хотя… Христианский бог, вероятно, помог.

В целом здание оказалось целым, даже дверь имелась. Окна на высоте двух метров, даже зарешечены. А вот два «курятника» оказались общинными домами. Я встречал такие на побережье океана. Поборники веры жили в таких большими семьями. Вырванные с корнем оконные рамы, вынесенные двери, обрушенные крыши — все указывало на трагедию, разыгравшуюся здесь некоторое время назад. Когда? Кости, раскиданные по округе, могли подсказать о сроках, но я бы не торопился. В сухом климате да под жарким солнышком костяк высушивается быстро.

— Это человеческие кости! — подал голос Чарли Бэккинс. — В сумерках его красная рожа выглядела весьма живописно. Он трусил. Отчаянно трусил, что оказался в такой ситуации, когда вокруг нет цивилизации, нет надежной защиты кроме револьвера или дробовика.

— С чего бы? — неуверенно произнес один из рейнджеров, сдерживая свою лошадь. Животное вело себя беспокойно. Чувствовало гибельность этих мест и жуткую ауру погибшего поселка.

— Я, по-твоему, кости коровы от человеческих не смогу отличить? — огрызнулся Бэккинс.

— Самюэль! — шериф спрыгнул на землю и с хрустом размял плечи. — Возьми Пабло и Фредди, проверьте церковь. Только осторожно.

Трое охранников с величайшей осторожностью двинулись к покосившемуся крыльцу, поднялись по скрипящим ступенькам и остановились возле неплотно прикрытой двери. Пабло и Самюэль встали по бокам, предоставив самому молодому рейнджеру право первым войти в нахохлившееся от пережитого здание.

— Спорим, зассыт, — нарушил гнетущее молчание Щеголь Дэн.