— Сэр, тут нет чернил… — сказал я, еще раз оглядываясь. Комната была совершенно пустой, помимо меня, Каркарова и кафедры с книгой. В ответ директор ничего не ответил, продолжая все также незаинтересованно смотреть.
Судя по всему, это первый тест, мне нужно самому найти чернила. Возможно, наколдовать. Вот только как, пока что, я могу создать только воду. В целом, я мог бы превратить ее в чернила, это не должно быть очень сложно, неживое в неживое, да еще и агрегатное состояние такое же.
— Агуаменти! — сказал я, направив палочку в пол в противоположную от директора сторону. Сделав шаг в сторону, чтобы лучше видеть, он с уже большим интересом стал наблюдать за моими действиями.
Теперь нужно представить себе материал чернил, и произнести заклинание. Вот только из чего сделаны чернила… Наверное, масляная основа, а потом черный краситель. С красителем можно разобраться позже, сначала сделаю из воды масло. Вот только масло это органика, а как получить органику я понятия не имею. Да и к тому же, чисто теоретически, масло это вещь съедобная, так что трансфигурировать его нельзя.
Ладно, не так важно, попробую просто сгустить воду, может что и выйдет.
— Фераверто! — произнес я после пары минут молчания. Тоненький луч заклинания вылетел из палочки и попал в разлитую лужу. На вид, все осталось так же. Присев, я ткнул в нее пальцем. Да, однозначно, я справился и вода стала гуще. Теперь она прилипает к пальцам и, кажется стала куда тягучее. Осталась проблема с цветом.
Оглядевшись, я заметил комья пыли по углам комнаты.
— Давно у вас тут не прибирались, — подумал я и выпрямился. Пришло время чуть повыделываться.
— Торгео! — произнес я и прокрутился на месте, обводя палочку комнату по кругу. Пыль и редкий мусор со всей комнаты направились прямо ко мне в палочку. Прежде чем сор попал внутрь, я перевел палочку на лужу и сказал:
— Депульсо!
Собравшись в комок, сор полетел в лужу. Дальше дело за малым, перемешать полученную смесь и нанести ей подпись на страницу. На замешивание я потратил не более десяти секунд, а затем, взяв перо и обмакнув его в серую кашицу, я собрался написать имя. Но решил, все таки, спросить.
— Это ведь не испортит книгу? — Я указал взглядом на перо. Директор покачал головой, давая согласие.
Недолго думая, я нацарапал “Гарри Поттер”. Тут же мир вокруг стал меняться. Пропала серость, вместо нее появились краски. Свет, струившийся до этого как будто бы черным, стал обычным солнечным. Небо над куполом из серого затянутого облаками превратилось в безоблачное голубое. За дверями послышались сотни голосов, встрики и смех, разрывая тишину.
— Добро пожаловать в Дурмстранг, мистер Поттер. Скоро к вам подойдет староста и расскажет больше, а у меня еще есть дела, — Каркаров немного склонил голову, прощаясь и повернулся, чтобы уйти.
— Сэр, — вырвалось у меня само. Директор остановился и вопросительно повернулся. — Я правильно выполнил задание?
— Интересный вопрос, вы поставили подпись, этого достаточно, — ответил директор и задумался. — Но, честно сказать, ваш способ очень необычный. Иногда ученики ставят подпись кровью, кто-то создает воду, а затем красит ее заклинанием. Но большинство просто достают чернила, привезенные с собой.
Улыбнувшись, директор вышел в ту же дверь, из которой мы вошли. За ней я заметил светлый кабинет, уставленный стеллажами с рядами цветных книг.
Так я остался предоставлен сам себе, стоя посреди комнаты с чемоданом и палочкой. Кафедра с книгой исчезли еще в тот момент, когда для меня менялось окружение. Что мне делать теперь, я категорически не знал, возможно, это еще один трюк.
Осмотревшись и не найдя ничего нового, я решил выйти через одну из дверей. Надавив на ручку, я попал в большой холл, переполненный студентами в школьной форме.
Юноши почти все носили высокие кожаные сапоги, подбитые самыми удивительными мехами всех возможных цветов и узоров. Брюки или штаны у всех были черные, с кучей карманов и других небольших украшений. Выше шело что-то среднее между жилетом и камзолом, с красными вставками и меховым воротником. На головах некоторых красовались такие же меховые шапки. У большинства через плечо висели сумки, а кто-то с собой нес длинные деревянные палки, причудливо завитые на концах.