Перед тем, как выйти из купе, мне казалось, что лицо рыжего сейчас взорвется от налившейся в него злости. Купе Малфоя же, было всего трех дверях позади.
— Уизли… Странная семейка, — сказал Драко, сев на диван. — Говорят, у них детей больше, чем сиклей зарабатывает их папаша.
Я только поднял бровь. С одной стороны, я и сам заметил бедность Рональда. Одежда, еда с собой, когда в поезде все стоит сущие гроши, но и вот так очернять других в глазах малознакомого человека не очень-то культурно.
— Их отец работает главой по контролю незаконного оборота изобретений маглов, — добавил Драко, заметив мою реакцию. — Начальник отдела, причем напрямую связанного с департаментом магического правопорядка. Но получает зарплату рядового уборщика. Ничего тебе не кажется странным? Отец пытался копаться в этой ситуации, но все нити от Уизли ведут к Дамблдору, так что он бросил эту затею от греха подальше и настоятельно рекомендовал мне даже не подходить к этой семейке.
— Интересно, но мне кажется, обсуждать семью человека у него за спиной не очень правильно. А твой отец кем работает? — такое разъяснение мне понравилось куда больше. Если с отцом Рона и правда связана какая-нибудь мутная история, то, пожалуй, я воздержусь от общения. Малфой же пожал плечами в ответ на первое предложение, и начал рассказывать:
— Наши отцы члены Визенгамота и у каждого свои предприятия и производства, — ответил Драко, так же кивнув на наших спутников. — Хоть он и не работает в самом министерстве, но у него там много связей и друзей на руководящих постах.
Полезное знакомство, с такими как Малфои стоит поддерживать доброжелательные отношения.
— А ты где был все одиннадцать лет? — спросил Драко и тут же добавил. — Если, хочешь об этом рассказать, конечно.
— Я жил у маглов, родственников по матери. А месяц назад переехал в собственное жилье.
— А какие они, маглы? — спросил на этот раз один из друзей Драко.
— Те еще ублюдки. Видимо, моя тетя еще до моего рождения возненавидела мою мать, так что я попал в дом, где мне точно не были рады.
Расспросы о маглах, которые я разбавлял своими вопросами о волшебном мире продлились еще добрые два часа. Солнце за окном уже успело окончательно сесть за горизонт. Немного до этого, еще раз по вагонам проехалась тележка, но на этот раз не только со сладостями, но и с легкими перекусами. Мы взяли по сэндвичу и, уплетая мягкий хлеб с беконом и зеленью, перешли на обсуждение школы и учебы.
Все трое моих спутников собирались поступить на Слизерин. Я же, до сих пор не определившись, размышлял, что это не такой уж плохой вариант. Там учились в основном чистокровные волшебники из древних семей, а с такими мой рациональный мозг хотел бы иметь дружбу. С другой стороны, мне приглянулся Когтевран. Стремление к учебе и познанию мира, это было бы как минимум интересно.
Последним приемлемым вариантом был Пуффендуй. Знать, что к тебе отобрали людей отзывчивых, добрых и ценящих больше всего на свете дружбу и честность, грело мне душу.
Гриффиндор, показавшийся мне цитаделью безумия еще при прочтении книг о школе, меня откровенно отталкивал. Да и общение с Роном, мечтающим там оказаться, тоже подпортило впечатление.
Забавным эпизодом поездки стала книга, оказавшаяся в руках Гойла. Показавшийся мне в начале туповатым парень читал Сильмариллион Джона Толкина с нескрываемым интересом. Книга, безусловно интересная, особенно учитывая ее нарочито устаревший слог. Я, даже в прошлой жизни, так и не осилил ее до конца, ограничившись Властелином колец и Хоббитом.
Перед прибытие в школу, к нам заскочила Гермиона. Поздоровавшись с новыми для себя людьми и отметив, что я таки покинул рыжего грязнулю, девочка предупредила, что скоро мы прибудем и стоит переодеться и быть готовыми.
— Грязнокровка? — поинтересовался Крэбб у друзей. — Вроде вела себя как чистокровная, но фамилию я такую не слышал.
— Грейнджер, Грейнджер… Не знаю, — ответил Драко. — Но то, что она все сразу поняла о Уизли, ставит ее в моих глазах куда выше предателей крови.
Я не встревал в разговор, хоть и знал, что родители Гермионы — маглы. Драко и компания уже дали мне понять свое отношение к неволшебникам и их детям. Единственная надежда, что распределят активную девочку и юного аристократа по разным факультетам, чтобы на глаза они друг другу не попадались.