На крыльце, утопающем в розовых петуниях, одиноко стояла белокурая девушка в коротком платье и ела грушу.
— Здравствуй! — приближаясь, крикнул ей Володя. — Ирина здесь?
— Зд… Здравствуйте, — девушка покраснела, поднесла руку к волосам. — Нет, ушла куда-то. Ей что-нибудь передать?
— Да нет, передавать нечего. Тогда я пойду, — вздохнул Володя. — Хотя… как тебя зовут?
— Что? — смутилась девушка. — А… Маша.
— Меня зовут Володя, очень приятно.
— Да, очень, — потупив взгляд, негромко ответила Маша.
Он спросил её про Конева — знает ли его, как давно и как хорошо. Маша ответила, жутко смущаясь и очаровательно краснея. Когда Володя, удовлетворённый её ответами, собирался уходить, Маша встрепенулась:
— Хочешь грушу? У меня много. Вот, угощайся. — Она наклонилась, снова запуталась в волосах и достала из сумки, что лежала возле её ног, большую спелую грушу. Протянула Володе.
— Вообще-то, по инструкции нам нельзя есть угощения детей, — начал Володя, но, увидев, что Маша хмурится, взял грушу. — Спасибо. Кстати, сегодня вечером пройдёт первая репетиция театрального кружка, а из вашего отряда никто, кроме Конева, не записался. Ты не хочешь ко мне?
— Да-да, я бы очень… — пробормотала Маша, накручивая на палец выбившуюся из причёски прядку. — Я люблю театр. А ещё я играть умею, на фортепиано, в кинозале есть…
— Играешь? Как здорово! Как я рад, что нашёл тебя! — воскликнул Володя.
И тут же понял, что сболтнул лишнего — Маша покраснела и стала с остервенением дёргать прядки волос. Вдруг заколка щёлкнула и упала на землю, а длиннющие, по пояс, светло-русые волосы рассыпались по плечам. Володя наклонился поднять заколку, выпрямился.
— Ой, сломалась… — прошептала Маша. Она принялась нервно убирать волосы назад, но они, слишком длинные и густые, не слушались, выскальзывали из пальцев, падали на плечи и грудь.
— Я думаю, заколку можно починить, — успокоил Володя и, чтобы скрыть неловкость, уточнил: — Значит, договорились, ты будешь нашим музыкантом?
Маша радостно пискнула и кивнула, посмотрела Володе прямо в глаза. Не зная, как реагировать, Володя сконфуженно улыбнулся в ответ и убрал заколку в карман.
— Давай я починю её к вечеру, а ты на репетиции заберёшь. Хорошо?
***
А ведь Маша ничуть не изменилась с тех пор. Даже привычка вертеть что-то в руках, когда нервничает, осталась.
Володя смотрел на неё и вспоминал, какой она была в «Ласточке», и всё больше жалел о сказанных утром словах. Маша — всего лишь глупая влюблённая девочка, которая творила чёрт-те что, совершенно не осознавая, какой вред могут нанести её действия. Но при этом не желая никому, даже Юре, зла. А потом вместе с развалом СССР, когда страну и её граждан шатало из стороны в сторону, корёжило и ломало, на неё, совсем юную восемнадцатилетнюю девчонку, свалилась огромная ответственность — ребёнок. Она просто не успела повзрослеть, не успела поумнеть и, оставаясь ребёнком, стала матерью. Она не смогла получить высшее образование из-за сына, вскоре её бросил муж, и Маша практически осталась одна. Володя вспомнил, она говорила, что ей помогала мать, но, кажется, недолго.