Две ударные колонны с юга и востока. Южная захлебнулась, потому что даже обречённые не всегда способны забыть о страхе. Не всегда. Южане увидели горящие машины, увидели братьев, падающих под безжалостным пулемётным огнем, увидели, как бронированные грузовики буксуют в кучах мёртвых тел, разрывая их грубыми протекторами…
Увидели.
И отступили.
А восточные оказались крепче. Горящие машины их только злили. Мёртвые тела приводили в неистовство. А кашель — в ярость. И плюс — огромный плюс! — направленные к этим воротам диверсанты сумели вывести из строя три огневые точки. Ценой своих обречённых жизней.
К восточным воротам Сити вышли диверсанты из клана Перелётных — большой и весьма агрессивной банды, костяк которой составляли кровные родственники или назвавшиеся таковыми. Перелётные считались самой спаянной командой трущоб, Боксёр делал на них основную ставку, дал им лучшее оружие и почти всю тяжёлую технику, что у него была, и не ошибся: ради своих братьев Перелётные согласились пожертвовать жизнями. Бой с диверсантами у восточных ворот оказался для солдат герцога самым ожесточённым, они положили всех, но потеряли целых три огневые точки. Поэтому защитники не сумели создать нужную плотность огня, и два грузовика ударили в изрядно повреждённые гранатами и зенитными пулемётами ворота. Один за другим. На полной скорости.
Ударили и взорвались, превращая ворота в груду обломков.
И оборона рухнула…
…Крики.
Крики до восемьдесят третьего уровня не долетали, только выстрелы и уханье взрывов, однако Лаура знала, что они есть. Что их не может не быть. Это от её вируса люди умирают тихо, словно засыпают, а война всегда сопровождается криками. Железо рвёт плоть, ударные волны швыряют людей на камни, страшно… Страшно всем.
А страх порождает крик.
Который не долетает до восемьдесят третьего уровня.
И пули сюда тоже не долетают, поэтому Най безбоязненно стояла у окна, равнодушно разглядывая снующих далеко внизу людей. Кричащих. Стреляющих. Кашляющих. Умирающих.
На месте восточных ворот — отвратительная куча мусора, нагло разорвавшая линию укреплений. Вокруг — горящие остовы машин: танков, броневиков, грузовиков… И много трупов. Очень много трупов, по которым бегут те, кому только суждено стать трупами. Или не суждено — как повезёт. Война — она не вирус, который забирает всех, на войне есть элемент везения. Есть своя логика, своя красота, но… Но Лаура не понимала первого и не ценила второго. Ей не нравилось шумное, почти карнавальное пиршество смерти, которое устраивала война. Зато нравились камерность и тишина.
Смерть, она ведь приходит по-разному…
— Это всё, что мы должны были забрать? — почтительно осведомился офицер.
После Времени Света манеры почти исчезли, вежливость обитатели Зандра проявляли, лишь видя прекрасное вооружение собеседника, а женщин вообще считали добычей, но к Лауре этот мужик обратился почтительно. Однако всё равно помешал, перебил мысли, отвлёк и тем вызвал на красивом лице недовольную гримасу.
— Что вы взяли? — не оборачиваясь, спросила Най.
— Инъекционные пистолеты и запасные ёмкости к ним. Шесть контейнеров. Пять уже отправил, шестой ещё здесь…
— В случае необходимости можно будет перезарядить ёмкости. — Лаура прошла к холодильной камере, открыла её и продемонстрировала офицеру большие, наполненные под завязку колбы. — Сможете?
— Да.