Кое-как поднявшись и сев, он убедился, что раны под повязкой выглядели уже гораздо лучше. Опухоль и воспаление спали, да чувствовал он себя более-менее — ощущались лишь сильная жажда и общая слабость, а в остальном вроде нормально. Дотянувшись до фляжки с водой, он в три подхода выдул большую ее часть, а затем дала о себе знать и вторая надобность организма.

Пошатываясь, Александр встал и кое-как доковылял до выхода из пещеры, где и сделал все дела. Вернувшись, он застал деликатно отвернувшуюся фейку рядом с его рюкзаком.

— Сколько я был в отключке?

— Полный оборот светила, — ответила мелкая, — Но теперь все должно быть нормально. Раз сразу не помер, то пойдешь на поправку.

— Ну, спасибо за хорошие новости, что ли… Эй, ты что, в моих вещах рылась? — приметил он непорядок.

— Ну да, — смутилась мелкая. — Ты тут в отключке, а у тебя из мешка твоего странного так мясом тянуло, с тухлятинкой, мням… — облизнулась она, и Александр только сейчас заметил, какие у той маленькие, но очень острые зубки.

— Вы же вроде вегетарианки там у себя? — сделал он неопределенный жест рукой.

— Это же светлые, — глядя на него, как на дурака, пояснила та, — А я Переродилась. Ты что, так и не понял до сих пор?

И, видя, что он и правда ничего не понимает, добавила:

— Нам с тобой теперь долго вместе бок о бок жить, так что лучше сразу все прояснить. Чур ты первый!

— Я вообще-то тебя не держу, как уже говорил раньше. Но за то, что не бросила и пыталась помочь — спасибо.

— Да ладно, считай, я по-другому и не могла, после клятвы то…

В дальнейшем разговоре выяснилось, что в этом мире существуют два вида фей — светлые и темные. Точнее конечно один, отчего-то смутившись пояснила Ежка. Но при определенных обстоятельствах светлая фея может Переродиться и стать темной.

— Я плохо помню… Был холодный и голодный год, запасы на Полянке закончились, нам хотелось кушать… Вот тогда-то я и приняла Мать Тьму, в итоге оставшись единственной, пережившей долгую зиму… И начала есть мясо, — добавила фейка, широко оскалившись в вызывающей ухмылке, полной мелких острых зубов.

Немного обалдев от такого признания, он не нашелся, что сказать этой местной самке «вендиго»(5), так что просто продолжил расспросы далее.

Оказалось, что, как она выразилась, «опрометчиво» дав клятву служить тому, кто ее спасет, Ежка немного просчиталась, и теперь вынуждена служить ему — причем добросовестно. Врать «хозяину» она не могла, но имела возможность уклоняться от ответов, что, поморщившись, и подтвердила в ответ на его прямой вопрос.

Командовать мелкой Александр не мог — то есть если отдать фейке приказ, то она могла его и не выполнить. Но тут имелся нюанс — если невыполнение приказа повлекло смерть «хозяина», то клятва считалась нарушенной.

«А клялась я не чем-то, а душой, дура», — как экспрессивно поведала Ежка. Мол, нет бы жизнью там или первенцем, это бы еще куда ни шло. Но своей нематериальной сущностью! Эту клятву нарушать в здравом уме никто не рискнет. Так что теперь ей придется следить, чтобы не только действиями, но и бездействием «хозяину» не был причинен какой-нибудь вред.

— Впрочем, — пояснила она несколько мечтательно, нисколько этого не смущаясь, — может тебе в драке голову проломят… Я тут буду ни при чем, главное чтобы там, — ткнула она пальчиком вверх, — тоже так считали. А то решат, что не предупредила, или недостаточно сильно старалась спасти — помочь при отравлении, например, и все, прощай бессмертная душа…

Александр на это заявление понимающе хмыкнул — теперь то ясно, чего она такая радостная была, когда он очнулся.