Как только передовой плацдарм на берегу будет захвачен, штурмовая пехота приступит к зачистке немецких позиций, прикрывающих огнем пять выходов с пляжей. Затем полковые группы продолжат выдвижение вглубь берега к своим целевым объектам вдоль дороги из Кана в Изиньи-сюр-Мер. Развернув защитный экран, корпус Героу должен соединиться с рейнджерами в Пуант-дю-Ок, а затем вступить в контакт с 7-м корпусом. Эта задача была поручена 29-й пд. На восточном фланге 1-я пд должна войти в контакт с британцами западнее Порт-ан-Бессена и затем начать выдвижение в направлении Сен-Ло и Комона, согласуя свое наступление с темпами развертывания британской 30-й пехотной дивизии на левом фланге.

Командование штурмовыми силами 1-й и 29-й дивизий был возложено на генерал-майора Хюбнера. По плану ему предстояло подготовить условия для быстрого перехода к наступлению силами двух полных дивизий в линию. Сразу после этого на берег прибудет командир 29-й пд генерал-майор Герхардт. Чтобы облегчить процесс быстрой передачи командования, первой волне десанта 29-й пд была придана временная командная группа во главе с заместителем командира дивизии бригадным генералом Норманом Кота. Генерал Кота, не скрывавший своего негативного отношения к плану высадки, с удивительной прозорливостью заявил на штабном брифинге: «Реальность будет сильно отличаться от всех учений, в которых мы участвовали. Расхождения с планом приведут к массе происшествий, которые будут выглядеть как полный хаос. Воздушный налет и морская бомбардировка окажутся совершенно беспорядочными. Передовые суда выбьются из графика, а часть войск будет высажена в неправильном месте. Некоторым вообще не удастся высадиться. Враг попытается остановить нас и добьется определенного успеха. Поэтому мы должны быть готовы к импровизации. И самое главное, не следует терять голову, чтобы не вносить дополнительный беспорядок в уже имеющийся». К концу дня «Д» генерал Кота станет легендарной фигурой.

Другим серьезным критиком плана 5-го корпуса был генерал-майор Чарльз Корлетт, который был вызван с Тихого океана в Британию, чтобы передать опыт, полученный в ходе амфибийной атаки атолла Кваджелейн. Он яростно настаивал на использовании в Нормандии танков-амфибий «Аллигатор», но получил от старшего британского офицера экстраординарный ответ: «Здесь вам не Тихий океан. Если нам понадобится захватить остров, мы обязательно обратимся к вам». Удивительно, но союзники оказались слишком большими догматиками, чтобы изучить уроки кампании генерала Маккартура по захвату островов в Тихом океане. Корлетт позже писал, что был совершенно раздавлен и унижен, и ему всячески давали понять, что Тихоокеанский ТВД не считают здесь полноценной военной кампанией. Между тем, «Аллигаторы» могли серьезно повлиять на ход высадки первой волны десанта на «Омахе», доставив пехоту непосредственно к волнолому и минимизировав потери. Фактически в 1944 году армия США направила в Европу более 300 «Аллигаторов», но отсутствие интереса к ним со стороны планировщиков операции «Оверлорд» задвинуло на второй план эти крайне полезные средства доставки штурмовой пехоты к берегу.

Немецкие войска на участке «Омаха»

До мая 1944 года разведка союзников достаточно верно оценивала силы противника на участке «Омаха». Однако весьма важная передислокация 352-й пд на передовую линию западнее 1-го и 3-го батальонов 716-й пд оставалась не обнаруженной практически до дня «Д». В результате вместо ожидаемого ослабленного полка второсортной стационарной дивизии американские десантники столкнулись с двумя усиленными полками, причем один из них можно было отнести к первоклассным войскам первой линии. На участке «Омаха» 6 июня 5-му американскому корпусу противостояли:

— 3-й батальон 726-го полка 716-й дивизии между Гранканом и Сен-Лоран-сюр-Мер со штабом в Жюквиле в 3 км южнее Гранкан-Мезе. Солдаты стационарных рот были усилены двумя батальонами 352-й пд.

— 1-й батальон 726-го полка 716-й дивизии между Кольвилем и Арроманшем со штабом в Мезоне в 5 км северо-западнее Байё. С мая их дополнили солдатами 916-го полка 352-й пд.

— Две батареи 1716-го артполка южнее Гранкан-Мезе. Батареи находились под командованием 352-й пд и были оснащены трофейными французскими 155-мм орудиями и чешскими 100-мм орудиями.

Штаб 352-й пд размещался в Моле-Литре в 14 км западнее Байё и в 21 км от пляжей участка «Омаха». Дивизия генерала Крайсса разительно отличалась от стационарных частей, расквартированных в Нормандии. Она была прекрасно экипирована и содержала большой процент ветеранов Восточного фронта. Противотанковая рота дивизии (352-я рота штурмовых орудий) была оснащена 10 штурмовыми орудиями StuGIII и 14 «Мардерами». Эти мобильные силы были размещены в резерве в Бриквиле и Шато Коломбьер за болотами реки Ор примерно в 15 км южнее Пуант-дю-Ок. Артполк дивизии под командованием полковника Окера был оснащен эффективными 105-мм и 150-мм орудиями. Непосредственно против участка «Омаха» был развернут 1-й артдивизион полка, со штабом в имении Этреам, юго-восточнее Порт-ан-Бессен.

Солдаты 352-й пехотной дивизии вермахта тренируются незадолго до дня «Д».

Участок «Омаха» был самым подготовленным к обороне районом нормандского побережья. Между верхней и нижней точками прилива располагались три полосы преград, включающие «Бельгийские ворота», надолбы, деревянные рампы-треножники и стальные ежи. Пляжи были перекрыты многослойными проволочными заграждениями, кроме того чуть выше линии прилива вдоль всего берега проходила бетонная стена-волнолом, представлявшая собой серьезную преграду для техники. Вся линия берега находилась под огнем полевых позиций на краю плато и многочисленных бетонных дотов опорных пунктов, основным назначением которых была защита выходов с пляжей. 14 опорных пунктов, WN60 — WN73, были возведены вдоль берега на участке «Омаха». Часть сооружений располагалась на склонах оврагов, формирующих выходы. Два дополнительных опорных пункта были построены на мысе Пуант-е-Ра-де-ла-Персе на восточном фланге участка высадки и позволяли вести фланкирующий огонь вдоль берега, а еще три опорных пункта располагались в близком тылу участка, прикрывая огнем выходы из оврагов-«протяжек». В бетонных дотах размещались также передовые корректировщики огня батарей, развернутых в тылу позиции. Полукруглая форма участка «Омаха» давала немцам возможность вести по высаживающимся войскам эффективный фланговый и косоприцельный огонь с обеих флангов.

Прибыв к береговой линии, солдаты 352-й пехотной дивизии оказались задействованы в широкомасштабных строительных работах, развернутых по приказу Роммеля. Командование дивизии и полков было недовольно подобным отвлечением личного состава, но постепенно в штабах осознали важность такого рода мероприятий, что хорошо видно из воспоминаний полковника Зигельмана:

«Предполагая, что высадка будет иметь место во время прилива, препятствия всех видов были установлены в верхней части пляжа так, чтобы их верхний край возвышался над уровнем воды. Чешские ежи, забитые в землю стальные брусы, бетонные и деревянные рампы, все это рядами устанавливалось на омываемом приливом отрезке пляжа и выборочно снабжалось минами или взрывчаткой. Во время шторма в апреле многие из этих препятствий были сорваны с места, а многие мины сдетонировали. Все нужно было начинать сначала. Древесина для строительства заготавливалась в лесу Форе де Серизи в 30 км от берега, оттуда ее доставляли с помощью гужевого транспорта, поскольку горючего на эти работы никто не выделял, затем стволы деревьев распиливали на бревна, иногда с помощью циркулярной пилы, но чаще всего вручную, что занимало массу времени. Особенно сложно было переправить бревна через скалистую полосу берега к пляжу. Но результаты этих работ оказались на удивление хорошими».

ГЛАВА 4

ПЕРЕД БРОСКОМ

Отработка навыков

Планы, какими бы грандиозными они ни были, остаются планами, а истинный ход операции зависит в первую очередь от солдат и офицеров на переднем крае, от их умения, храбрости, решительности, мотивации. В штабе Эйзенхауэра хорошо помнили и постулат Сунь Цзы, что самым трудным на войне является борьба, и замечание Клаузевица о тщетности планирования, поскольку даже самый детальный план устаревает, как только начинается реальное сражение. Поэтому выучке войск и отработке на практике принципов взлома береговой укрепленной линии придавалось огромное значение. График тренировок в штурмовых дивизиях был достаточно насыщенным. Сначала отрабатывался стандартный набор упражнений, но с поздней осени 1943 года начались специальные тренировки по экспериментальному курсу подготовки, разработанному подполковником Полом Томпсоном. На спешно реквизированных правительством девяти пляжах побережья Великобритании, походивших ландшафтом на районы высадки войск в Нормандии, возвели несколько тренировочных полигонов, на которых могли отрабатывать навыки как отдельные службы, вроде саперов или отрядов по расчистке препятствий, так и целые пехотные подразделения в полном составе. Были построены полноразмерные макеты дотов, полевых укреплений, прибрежных деревень, чтобы солдаты могли ощутить, в каких условиях им придется сражаться на континенте. Обучение проводилось в 4 этапа: высадка с десантного средства; преодоление полосы проволочных заграждений; отработка слаженности действий в составе роты; совместные батальонные учения. Именно Томпсон предложил принцип комплектации десантных судов, согласно которому каждый штурмовой взвод должен был состоять из двух офицеров, пяти стрелков с винтовками, четырех автоматчиков, отделения из четырех минометчиков с минометом, двух отрядов с базуками по два бойца в каждом, огнеметного отделения из двух человек с огнеметом и четырех бойцов группы прорыва проволочных заграждений, вооруженных бангалорскими торпедами. Такая комплектация стала стандартной для американских штурмовых дивизий, доставляемых к берегу на ботах Хигинса. В британском секторе, где использовался больший спектр десантно-высадочных средств, жесткого стандарта не было, но общие правила, разработанные Томпсоном, старались внедрить и здесь. Экипажи танков-амфибий и саперной техники из широкого спектра «игрушек Хоббарта» проходили свой собственный курс подготовки на специальном полигоне Линни-Хэд в Южном Уэльсе. Здесь также были сооружены муляжи основных выявленных разведкой типов немецких фортификационных сооружений и по разработанной методике танкисты отрабатывали навыки преодоления минных полей, проламывания волноломов, форсирования береговых валов и противотанковых рвов.

Репетиция высадки на песчаные пляжи Слэптон-Сендс в рамках учений «Фабиус».

Ответственные за подготовку войск намеренно сделали график учений максимально насыщенным. Во-первых, в процессе отработки тех или иных фаз вторжения невольно выявлялись упущения, которые в реальных условиях стоили бы жизни десяткам или даже сотням бойцов. Во-вторых, у солдат и офицеров старались выработать своего рода автоматизм, заставить их тело действовать по внутреннему алгоритму, надеясь, что в боевых условиях это поможет пехотинцам и экипажам десантных судов выжить под огнем врага. И они в значительной степени добились своего. Командир десантной баржи лейтенант Юджин Бернстайн вспоминал впоследствии:

«Учение следовало за учением. Мы выматывались настолько, что едва держались на ногах, возвращаясь домой. Но очень скоро все начиналось сызнова… И вот когда наступило время высаживаться по-настоящему, мы спокойно вышли в море, словно это была очередная опостылившая всем тренировка».

Американские солдаты в ходе маневров «Фабиус» отрабатывают методику прорыва проволочных заграждений. Солдат на переднем плане вооружен огнеметом М1А1.

На последних этапах учения нередко проводились с применением реальных боеприпасов, что время от времени приводило к несчастным случаям, порой довольно массовым. Как минимум один раз причиной гибели людей стало то, что войска, призванные имитировать противника, не были уведомлены, что ведут огонь не холостыми, а боевыми боеприпасами, и должны целиться выше голов наступающих десантников.

Начальник метеослужбы SHAEF полковник Джозеф Стэгг.

Весной 1944 года наступило время крупных маневров, в которых были задействованы все силы вторжения, приписанные к тому или иному участку высадки. По сути дела, это были генеральные репетиции дня «Д» для каждой из оперативных флотских групп и перебрасываемых ими десантных сил. Одним из первых проверить слаженность сил вторжения должен был американский 7-й корпус. Эта репетиция, намеченная на конец апреля, получила наименование «Тигр». В качестве полигона выступал отрезок песчаных дюн Слэптон-Сендс в Девоншире, достаточно близкий по ландшафту побережью полуострова Котантен. В ходе учений флот показал себя не с лучшей стороны. Между экипажами танко-десантных кораблей LST и морским эскортом возникли коммуникационные проблемы. Из-за банальной типографской ошибки радиостанциям десантных кораблей были выделены полосы частот, не согласованные с теми, что использовались штабом Королевского ВМФ и корветом «Азалия», которому поручили прикрывать конвой во время перехода из Портсмута и Бриксхема к пляжам Слэптон-Сендс. По стечению обстоятельств, второе эскортное судно — эсминец «Симитар» — накануне учений получило боевые повреждения и вынуждено было встать на ремонт, но никто не позаботился назначить ему замену. В ночь на 28 апреля 1944 года конвой из пяти танко-десантных кораблей вышел из Плимута и встретился с тремя другими LST, направлявшимися к точке рандеву из Бриксхема. Затем под защитой только одного корабля флота конвой отправился в вояж в залив Лайма, обернувшийся трагедией. В рамках учений Королевский ВМФ предпринял меры безопасности, выставив защитный экран из торпедных катеров, нескольких эсминцев и двух канонерских лодок. Кроме того, несколько торпедных катеров были направлены в район Шербура — главной базы немецких катеров типа S[4], известных также как «Шнельботы», с задачей перехватывать любые вражеские суда, вышедшие в Ла-Манш. Тем не менее, отряду из девяти «шнельботов» удалось проскочить незамеченным мимо британского патруля и взять курс в залив Лайма. Шесть катеров отряда принадлежали 5-й флотилии, остальные три входили в 9-ю флотилию.