— Да. Наверное, да.
— Все просто переоценивают мир. Цепляются за надежды. Поэтому, когда у кого-то несчастья, говорят, что человек сам был виноват. Да и своей жизнью люди не удовлетворены.
— Это очень верно. Потому что никогда не знаешь, что может случиться… Быть этническим корейцем в Японии — это не поражение, однако я и сам не могу сказать, сколько это рождает стресса… Все это очень противно. Если бы какому-нибудь странному писателю пришло в голову сделать меня персонажем своего романа, он бы наверняка назвал его «История о дзайнити в третьем поколении». Ужасно. Хотя вариант «История об адвокате» мне тоже не нравится.
— Вы забавный, Кидо-сан.
— Думаете?
— Но я прекрасно понимаю, о чем вы.
— Я не думаю, что являюсь классическим корейцем в Японии… К слову о том, как противостоять всем этим хейт-спичам в интернете… Я понимаю, что это нужно делать, но когда я смотрю видео в интернете, это просто…
— Может быть, выступить с ответной демонстрацией?
— Я бы не хотел туда идти. Разве только если давать юридические консультации пострадавшим. Кстати, вот буквально только что в суде приняли решение по гражданскому иску о нападении на корейскую начальную школу в Киото… Честно говоря, наверное, я всегда выбирал в жизни такие места, где мне не пришлось бы столкнуться с агрессивными людьми. В моей обычной жизни вокруг нет людей, которые могут высказать мне что-то, ущемляющее мои права как японца. Думаю, оказаться на демонстрации и услышать поток грязи, — это неприятно…
— Но… а что ваша семья? Ваши родители и ребенок?
Перед глазами Кидо возникло лицо Соты, он замешкался с ответом. Ведь именно об этом говорила тогда его жена, когда просила не упоминать его происхождение. Она настаивала на том, что это поможет защитить их сына, на что Кидо даже не смог возразить. Ведь она ни слова не говорила о том, что чувствует какую-то неполноценность из-за того, что у их сына корейские корни.
— Ну, все так… Но, если уж японцы говорят, что дзайнити должны выйти на демонстрации, чтобы дать отпор, разве не должны это сделать сами японцы, ведь это проблема их собственной страны. Ведь среди тех, кто сейчас является гражданином Японии, есть и виновники, и пострадавшие. Хотя, это, вероятно, приведет меня к выводу, что и я, являясь гражданином Японии, должен пойти на демонстрацию.
Кидо улыбнулся Мисудзу, чтобы показать, что он не намерен спорить. Пока он говорил, он почувствовал, что ему постепенно становится так же нехорошо, как в скоростном поезде на днях, ему захотелось побыстрее сменить тему.
— В любом случае решение проблемы теми, кто в нее вовлечен, затруднительно…. В таких ситуациях должна вмешиваться третья сторона. Именно из-за этого существует профессия адвоката.
Мисудзу кивнула, показывая, что согласна с ним. Она прищурилась и бросила на него добрый взгляд. Он был немного удивлен увидеть в такой момент ее улыбку, однако почему-то это успокоило.
— Тогда я пойду вместо вас, Кидо-сан, — сказала она.
— Что?
Застигнутый врасплох, Кидо не смог сдержать возгласа удивления. Он и сам не понял, проникся ли он подобным предложением или оно его смутило.
— Я не к этому завел разговор… не думаю, что вам стоит так поступать. Вы просто испортите себе настроение. Но… я все равно благодарен.
— Не стоит. Мне просто самой захотелось сходить, — со смехом ответила Мисудзу, обратив это в шутку.