Глава восьмая

Следующий час прошел как в тумане. Кора опьянела настолько, что едва передвигала ноги. Шатаясь, они с Флинтом в обнимку вышли на свежий ночной воздух.

Фонари на Бродвее встретили их своим веселым шипением, но для Коры они не представляли собой ничего хорошего – при свете ее грим был еще более заметным. Она почувствовала на плече руку Флинта и вспомнила о нашивках под одеждой. Интересно, был ли он достаточно трезв, чтобы заметить, что ее мышцы не настоящие? Не слишком ли пристально он разглядывал ее нарисованную щетину во время ужина? Ее успокаивало только то, что Флинт продолжал называть ее Джейкобом, даже если с трудом связывал слова.

– Джейкоб Ли, зачем ты напоил меня этим пуншем?

– Джейкоб Ли, за что твоя сестра меня так ненавидит?

– Джейкоб Ли, кажется, меня сейчас снова стошнит. Прямо здесь, перед театром.

Что и случилось в следующую секунду.

Наконец они доковыляли до пансиона, в котором жил Флинт, – всего в нескольких шагах от Института имени Стайвесанта. У него так сильно тряслись руки, что Коре пришлось взять у него ключи и самой открыть входную дверь. Женщина в ночном чепце впустила их внутрь, неодобрительно цокая языком:

– Ай-ай-ай, Теодор Флинт! Неплохо бы вам записаться в общество трезвости.

– Неплохо бы для начала добраться до подушки, – ответил он, изо всех сил стараясь не уронить чувства собственного достоинства. Это было весьма сложной задачей для человека, у которого на подбородке засохла рвота.

– Извините, мадам, – сказала Кора. – Я только доведу его до постели и сразу уйду.

Она сама была удивлена, что ее голос прозвучал достаточно трезво, несмотря на то что перед глазами все плыло.

– Давай пошевеливайся! И не разбуди народ.

Кора волоком потащила его вверх по лестнице – Флинт уже заснул и начал храпеть. Преодолев один этаж, она хлопнула его по щеке.