— Да ветер, видишь, никого нет.
Дверь захлопнулась, отрезая звуки, и мы остались одни. Я подняла взгляд на Хесо, который все еще придерживал меня за талию. Его лицо, четко обрисованное лунным светом, казалось нереально прекрасным. Я провела рукой вверх по его груди, едва касаясь пальцами ткани и, привстав на цыпочки, поцеловала.
Дракон на миг опешил, а потом его руки на моей талии сжались, и он привлек меня к себе. Жар, пылающий во мне, вспыхнул с новой силой и захватил все мое тело, а там, где меня касались его руки, меня словно ударяло разрядами молний, которые, разветвляясь, доставали до каждой клеточки моего тела.
— Мэделин, — Хесо вдруг оторвался от меня и приподнял мое лицо за подбородок, заглядывая в глаза. — Что они тебе там подлили?
— Ничего, — честно отозвалась я, и, потянувшись к нему, снова поцеловала. Он любит меня или нет? Почему тогда отмахивается от меня, словно это я — непойми-скольки-летний дракон, развращающий невинную девицу? Мои руки заскользили по его спине, и я попыталась нашарить завязки на его поясе.
— Мэделин! — Хесо, со стоном оторвав меня от себя, отодвинулся на расстояние вытянутых рук. Я замерла, тяжело дыша и с трудом пытаясь сфокусировать свой взгляд на нем, потому что все вокруг почему-то расплывалось. У дракона на лице отразились следы нешуточной внутренней борьбы. Наконец он выругался, и, подхватив меня на руки, понес на кровать.
Ну вот так бы сразу…
Однако, сгрузив меня на кровать, Хесо вдруг отошел и, взяв со стола стакан с водой, принялся что-то шептать, водя над стаканом рукой. Потолок почему-то кружился, словно кровать превратилась в карусель. Решив не терять времени даром, я развязала завязки своего платья и сбросила его на пол, оставшись в нескольких нижних одеждах из тончайшего золотистого шелка. Тут кровать промялась под тяжестью еще одного тела: Хесо сел на самый краешек и я, опершись на локоть и приняв соблазнительную позу, как одалиска с какой-нибудь картины, бросила на него завлекающий взгляд из-под ресниц.
— Мэделин, — он почему-то перевел глаза на стену, судорожно втянув воздух. Его рука, держащая стакан с водой, дрогнула, так что жидкость чуть не расплескалась, — выпей вот это.
Перед моим лицом оказался край стакана с водой, но я обижено надула губы. Пусть сам пьет, если не собирается меня целовать. Жених называется. Даже посмотреть на меня не может, для кого я сегодня два часа наряжалась?
— Мэделин, выпей, — терпеливо попросил Хесо, — ради меня, хорошо? Ради моих нервных клеток. А не то мне придется всю ночь охранять твою дверь, как сторожевой собаке, причем снаружи, потому что я не железный.
Не совсем поняв, что он имеет ввиду, я тем не менее взяла стакан и сделала щедрый глоток, пролив половину на себя, и, выронив стакан на ковер, отряхнула воду со своей груди. Дракон проследил глазами за моей рукой, а потом, вдруг тряхнув головой, встал и поднял меня на руки, а затем прошагал за ширмы, в купальню.
— А зачем сюда? — недоуменно спросила я и снова хихикнула, потому что потолок купальни кружился не хуже потолка в моей комнате. Дракон только вздохнул, и, не сбавляя темпа, шагнул в бассейн, доверху наполненный остывшей водой.
Взвизгнув, я забилась в руках дракона, но он сжал их лишь крепче и вдобавок опустился поглубже, так что я по шею оказалась в прохладной воде. Вырвавшись, я с трудом нашарила ногами дно и встала, сжимая кулаки и гневно сверкая глазами.
— Что ты творишь! Зачем ты затащил меня в бассейн? — яростно выпалила я.
— Потому что я идиот, — мрачно отозвался дракон, также распрямляясь. Бассейн был не такой уж глубокий, и вода доходила ему всего лишь до пояса. Вздохнув, мужчина почему-то отвел от меня глаза и, посмотрев на свой оторванный рукав, оторвал и второй. Для симметрии, наверное. — Тебе дали какое-то дурманящее средство, возможно, афродизиак. Я бросил в твою воду пару заклинаний, сейчас должно быть уже легче.
Я, моргнув, прислушалась к себе. Действительно, охватившая меня лихорадка пропала, предметы больше не были окутаны дымкой, и мне уже не казалось, что если Хесо немедленно не поцелует меня, я умру.
— Мне ничего не подливали, но рядом стояла курительница с очень вонючими благовониями, — отозвалась я, с мучительным стыдом вспоминая, как минуту назад вешалась на Хесо, как сняла с себя платье… Поэтому он на меня и не смотрит — потому что, наверное, презирает за такое поведение.
Тут я сама посмотрела на себя и, сообразив, что стою в мокром насквозь тонком шелковом платье, которое от воды стало практически прозрачным, охнула и попыталась одной рукой прикрыть себя, второй — закрыть глаза Хесо, и в итоге поскользнулась и упала прямо ему на грудь.
— Мэделин, я уже закрыл глаза, не надо топиться, — проговорил он, придерживая меня, пока я пыталась нашарить ногами дно. Встав ровно, я замерла — в объятиях дракона, дрожа то ли от холода, то ли от чего-то еще.