Как и предполагал Петр, путь дался ему нелегко. Сказалась и поспешность, с которой напарники покинули «Карася». Едва оказались под деревьями, как на них тут же насели комары. Придется терпеть это неудобство, несмотря на всю злобность местных насекомых. Нельзя по-другому. Если им повезло и их высадку еще не обнаружили, то, возвратись они на лодку, вероятность этого многократно возрастает.

По счастью, дорога заняла не так много времени. На пути Петру попался овраг, тянувшийся в нужном направлении. Петр решил им воспользоваться, и поэтому петля обхода получилась не такой уж большой. А еще не понадобилось выходить ниже по течению реки.

Все случилось настолько быстро, что Петр даже не успел до конца осознать произошедшее. Он как раз вышел из-за очередного поворота оврага, полагая, что тот пролегает в достаточном отдалении от реки. Отчего-то помнилось, что та как раз в этом месте отворачивает в сторону и до нее достаточно далеко. Но, как видно, с головой у Петра все же было не очень, коль скоро он не сумел сопоставить изгиб реки, который видел с палубы «Карася», и повороты оврага.

Словом, эти двое, что заняли позицию несколькими метрами выше его и на отдалении порядка полсотни метров, стали для Петра полной неожиданностью. Однако он уже был взвинчен до такой степени, что тут же вскинул винчестер и, поймав в прицел ближнего к нему бандита, нажал на спуск. Карабин лягнулся, выплюнув губительный свинец, и Петр четко рассмотрел, что попал засевшему в грудь.

Передернул рычаг, не отнимая оружия от плеча, и, удерживая линию прицеливания, повел стволом в сторону, ловя в прорезь второго. Бандит испугался, но все же сумел вскинуть ружье и выстрелить. Хотя Петр расслышал громкое вжиканье пули, пролетела она достаточно далеко.

Выстрел! Бандит взмахнул руками и немного съехал по склону оврага. Еще два выстрела, уже на добивание. О как он может! Сам от себя не ожидал. Продолжая удивляться своей выдержке и четкости действий, Петр доснарядил недостающие в магазине патроны и, пробежавшись метров сто, начал подниматься по склону, стараясь не поднимать шума.

Вот наконец кромка. Он осторожно выглянул, прикрываясь стволом росшей у оврага сосны. Угу. Теперь он понял, насколько ошибся. До берега реки едва ли полсотни метров. От позиции бандитов до залома – около семидесяти. Оно и понятно. Ведь если у одного из них была нарезная берданка, то у второго переделанная, гладкоствольная, а из нее далеко не стрельнешь.

Получается, что и оставшиеся двое должны засесть неподалеку от залома. Разве только на противоположном берегу. Потому что у них в руках карабин Мосина и дробовик-одностволка. Откуда ему об этом известно? А оттуда. Петр узнал обоих убитых. Это были Егор и Илья. А уж чем были вооружены старатели из его артели, Петр знал хорошо.

Где же вы, сволочи? Он вооружился биноклем, собираясь обследовать противоположный берег. Вот только был вынужден тут же его бросить и вновь схватиться за карабин. Старатели, переквалифицировавшиеся в бандитов, вовсе не собирались принимать бой. Тут сказались и дурная слава Петра, и то, что последние три выстрела были сделаны из его винчестера. Так что принимать последний и решительный Кузьма Андреевич и Ефим не собирались, тут же смазав пятки маслом.

Правда, непонятно, отчего они бежали не прочь от реки, а практически вдоль берега. Впрочем, задаваться лишними вопросами Петр не собирался. Посчитав самым опасным из этой пары Андреевича, Петр взял на мушку именно его. Выдержал упреждение и нажал на спусковой крючок. Дистанция порядка полутораста метров. Стрелять приходится сквозь стволы деревьев, но первый же выстрел свалил старшего артели.

А вот дальше стрельба не заладилась. Ефим, словно сообразив, а возможно, испугавшись, побежал прочь от реки, петляя, как заяц. Шесть пуль прошли либо мимо цели, либо впившись в стволы сосен. Но ни одна даже не ранила беглеца.

Петр в сердцах выматерился, скинул винчестер и побежал к берегу. Перезаряжать карабин некогда, да и тяжесть лишняя ни к чему. К тому же в лесу говорить о больших дистанциях не приходилось. В маузере же десять патронов, и он значительно превосходит американца в скорострельности.

Несмотря на произошедшее, чисто теоретически Петр еще мог бы простить подстреленную троицу. Но только чисто теоретически. Бес попутал мужиков, жадность обуяла и помутила рассудок. А вот Ефим не укладывался ни в какую теорию. Петр готов дать голову на отсечение, что они здесь оказались именно его стараниями, уговорами и стенаниями. Не человек, а жадная и завистливая тля.

Поэтому Петр как бешеный рванул за Ефимом, напрочь позабыв о своей болячке. Где-то краем сознания он отдавал себе отчет, что за это придется расплачиваться. Но сейчас им владела только одна мысль: догнать и порвать. Ничему другому в его голове места не было.

Сосновая – не такая уж широкая речка. Потому переплыл Петр ее быстро. Буквально на одном дыхании. Взбежал на пологий берег и помчался следом за бандитом, на бегу прилаживая маузер к кобуре-прикладу. Ефим – тот жилистый и выносливый. Но он курит, причем много. Так что долгий бег его дыхалка не потянет. Конечно, кое-каких сил и прыти ему предаст адреналин. Но это опять-таки ненадолго. Поэтому Петр сразу же взял хотя и быстрый, но вполне размеренный темп, не собираясь выкладываться по полной. Спасибо тому, что уже давно бросил курить, ну и лыжам, на которых пробегал всю зиму.

Погоня продолжалась примерно минут десять. Сосняк уступил место более опасному смешанному лесу. Видимость резко сократилась, а возможность напороться на засаду увеличилась. Но Петр этого не опасался. Он отчетливо слышал, как впереди него трещат ветки. Ефим бежал, не разбирая дороги, проламываясь через подлесок и бурелом, и, судя по всему, несколько раз падал. Петр же продолжал преследовать его, выдерживая среднюю скорость. Разумеется, насколько это было возможно на пересеченной местности.

Наконец смешанный лес закончился, вновь перейдя в сосняк. Видимость стала значительно лучше, наверное, метров до семидесяти. И тут Петр увидел, что спереди и справа блеснула полоска воды. Река, никаких сомнений.

Получается, Ефим сам себя загнал в ловушку. И тут раздался выстрел. Пуля прошуршала в стороне и тупо ударила в ствол дерева. Петр поспешил укрыться за сосной и взял пистолет на изготовку. Откуда стреляли, определить не удалось. Беглец пользовался бездымным порохом, и Пастухов, догоняя его, ориентировался по поднимаемому им шуму.

Итак. Крыса оказалась загнанной в угол и решила загрызть кошку. Петр прекрасно осознавал, что обладает не таким уж и большим боевым опытом. Да, по сути, его и не было. Так, пара стычек. Поэтому если ринется в атаку, есть серьезный шанс нарваться. Значит, надо убедить крысу, что это еще не конец. Что выход все же есть. А он реально есть. Нужно только переплыть реку.

Еще один выстрел. И на этот раз Петр засек бандита. Тот устроился под корнями нависшего над рекой дуба. Выждал, пока Ефим перезарядится и появится для следующего выстрела. В том, что беглец не станет менять позицию, Петр не сомневался. Именно поэтому он и стрелял сначала в Кузьму Андреевича. Тот воевал, и какой-никакой боевой опыт у него имелся. Ну и его карабин, конечно, представлял серьезную опасность. Ефим же никогда не воевал, как не был и охотником. Только если по осени уговорится с кем на облавную охоту, и все. Поэтому что такое смена позиции и для чего она нужна, он понятия не имеет.