Ни один брак не мог состояться без взаимного согласия, получить которое, однако, можно было под давлением родственников или отеческого одобрения и советов.
Многие молодые люди, соблюдая общепринятые устои, действительно слушались старших, но это не было их обязанностью и тем, чему они должны беспрекословно следовать.
Никого в Англии нельзя было законно принудить к свадьбе. На этом строилась позиция церкви: брак должен быть заключен по свободному желанию молодоженов, без принуждения.
То есть индивидуальное согласие было основополагающим, и уже после стояло родительское одобрение. История уже известной нам Элизабет Фрик началась без согласия родителей с неказистой церкви в Ковент-Гарден в ноябре 1671 года.
Выстраивание отношений между родителями и детьми были индивидуальным делом, а правила были очень гибкими и противоречивыми. Доподлинно можно сказать, что родителей, принуждавших детей к вступлению в брак, считали жестокими. Однако нельзя отрицать, что из чувства долга, любви, уважения к авторитету семьи и даже амбиций многие молодые люди и сами соглашались на браки по расчету.
В идеальном мире, который нам показывают в фильмах, подготовка к браку начиналась с переговоров между патриархами семейства, во время которых глава семьи принимал судьбоносное решение. В реальной Англии XVII века задачей отца было не приказывать, а помогать и содействовать. Действительно, никто не отменяет важность заключения союза между семьями. Роль женщины была пассивной, но она не была лишена всякой воли. Женщина имела пусть и небольшой, но все-таки выбор: возможность проявлять или отвергать привязанность, показывать свою благосклонность или неприязнь. Ее воля и даже симпатия были важными факторами. Поэтому от молодого человека ожидали нанесения визитов и соблюдения всех правил приличия.
Ухаживания – это продолжительный период подготовки к отношениям, дань социальным условностям.
За все повествование не единожды повторялось, что к браку невозможно было принудить, однако в реальности мы не можем оценить степень вмешательства третьих лиц в принятие решения. Скорее мы можем сделать вывод, что в большинстве своем пары вступали в брак по собственной воле, даже если это было следованием интересам родителей.
Конечно, помощь свахи нужна не всем. Если мы спускаемся по социальной лестнице и рассматриваем не только высшие слои, то сразу можно наблюдать возможность познакомиться без посредников. Это и ярмарки, и посещение приходской церкви, и совместная работа прислугой – реальные поводы для знакомства и определения симпатии. Среди обычных, незнатных людей было куда больше свободы, а значит, была возможность и встречаться, и ухаживать в соответствии со своими желаниями, и принимать собственные решения о грядущем браке, которые не были обременены амбициями.
Существуют очень интересные данные церковных судов (сразу следует оговориться, что нельзя беспрекословно верить каждому утверждению свидетелей, однако это помогает сложить картину воедино). В 1571 году Томас Солей познакомился с Агнес Смит через мать девушки и ее родственника, а затем они встретились и обсудили возможные перспективы совместной жизни. Мать Агнес удовлетворила кандидатура Томаса. Между молодыми людьми начали развиваться отношения, и уже летом они на целый день остались в доме одни, пока все остальные отправились на ярмарку. Они решили пожениться; по словам Томаса, он поцеловал ее и вручил ей кольцо. Казалось бы, при чем здесь церковный суд? Дело в том, что Агнес уже заключила предварительный контракт с другим поклонником за три года до этого. Им был некий Уильям Хедли из Вудсайда. Нашлись и свидетели, подтвердившие, что дело не сфабриковано. Вероятнее всего, Агнес собиралась выйти замуж за несчастного Уильяма Хедли, но перед ней замаячила лучшая перспектива в лице Томаса Солея.
Во время ухаживания важно было не дать проявиться на свет «темным сторонам». Часто уже в браке становилось понятно, что у партнера есть не только положительные черты характера.
Получается, что апогей ухаживаний – соглашение на вступление в брак, но в Англии XVII века степень формализованности этого согласия не была регламентирована. Люди могли жениться на основании частного, неофициального соглашения, а могли, наоборот, делать официальные заявления.
Добрачные соглашения иногда основывались на ритуалах. К ним относилось, например, выражение согласия, похожее на брачные клятвы, – как правило, оно было сделано по тому же образцу. Некоторые пары использовали молитвенник или прибегали к услугам священника. Такого рода предбрачная клятва являлась публичным подтверждением намерений жениха и невесты, а ритуалы в целом позволяли сохранить святость брачных уз и определяли брак как осознанный и обдуманный союз. Вышли из моды эти обычаи, однако, уже в конце Елизаветинской эпохи.
Многие заключившие брачное соглашение пары считали себя «женатыми в глазах Бога», но в реальности не имели права жить как муж и жена – иначе говоря, вступать в сексуальную связь. Пока не происходила церемония венчания в церкви, брак не считался легитимным. Формально несоблюдение этого правила и раннее вступление в сексуальные отношения считалось прелюбодеянием и наказывалось, однако в реальности многие пары могли переходить от поцелуев к половому акту задолго до венчания. Анализ источников показал, что от 20 до 30 % всех английских невест рожали в течение первых восьми месяцев брака. При этом уровень внебрачной рождаемости находился на уровне 2–4 % и в основном был связан с расторгнутыми помолвками, что возвращает к тезису о вступлении в сексуальные отношения. В период правления Якова I произошло снижение рождаемости среди новобрачных, что наводит на мысли о более жестоком контроле этой сферы. Поэт Елизаветинской эпохи Томас Уайторн, кстати, не вступал в сексуальные отношения с вдовой, за которой ухаживал, хотя тогда и считалось, что вдовы славятся своими сексуальными аппетитами.
Церковные суды действительно рассматривали дела о раннем вступлении в сексуальные отношения, неизменным пунктом в которых остается инициатива мужчины. С такой историей столкнулась Элизабет Плейстер, которая в 1606 году предстала перед церковным судом и заявила, что ее вступление в сексуальные отношения с Джоном Саймонсом основывались на уже заключенном брачном соглашении. Однако, после того как они «познали плоть», Джон ушел, а Элизабет выяснила, что беременна.
История Элизабет не единственная, и таких примеров, к большому сожалению, очень много. Мы мало знаем о происходившем в высших слоях населения: даже если они и вступали в отношения до помолвки или после нее, но до брака, то не спешили этим делиться. Вероятнее всего, они серьезно заботились о целомудрии и своем образе в обществе.
Любовь и брак
Любовь – один из животрепещущих вопросов, который волнует людей. Какое место она занимала в Англии XVII века? Похоже, что любовь так или иначе фигурировала в жизни людей. Женились зачастую действительно не по любви, но в той или иной форме она непременно зарождалась. Народная мудрость не помогает найти ответ на этот вопрос.
Согласно народным преданиям, в Елизаветинскую эпоху модно было сначала жениться, а любить уже на досуге. Одним из распространенных высказываний в то время было «любовь сильна, но деньги всемогущи», но вместе с тем было и «любовь должна создавать брак, а не брак – любовь». И все-таки определения любви могут сбить нас с толку: под ней подразумеваются не эрос или сторге, но прагма или агапе[84] – идеал христианской любви. Любовь, основанная на принятии и схожести, дружеская любовь – это понимание оставалось актуальным на протяжении веков. Поэтому нельзя сказать, что люди не любили – просто их представления об этом чувстве были иными, и нам сложно их до конца понять.
Подарки