Первым человеком, которого ей предстояло убить, был Валентин Прокофьевич –улыбчивый толстяк из «Божьей пчелы». Он не был ее главным врагом, но устранить его было проще, чем Максимову или Пасечника. Максимову Глина вообще упустила из виду, ей не удавалось найти ни малейших ее следов. Видимо, черноволосая красотка уже не сотрудничала с «Божьей пчелой», а, может быть, рыскала по стране в поисках детей с венцами. Пасечник был недосягаем. Прилетавший и улетавший, как волшебник на голубом вертолёте, директор появлялся на территории клиники только в сопровождении охраны.

К Валентину Прокофьевичу Глине удалось подобраться близко. Поселившись на Ленинградской, она попробовала было проникнуть в его квартиру, которая была двумя этажами выше. Её первоначальный план состоял в том, чтобы насыпать толстяку на кровать гадкой крупицы, или подсыпать ему отравы в еду. Но, подумав, Глина догадалась, что у Валентина Прокофьевича есть способности видеть или чуять эту крупу. Он наверняка всполошится, и план рухнет. Потом Глина решила не просто проникнуть в квартиру, но затаиться в засаде и, действуя внезапно, метнуть бусину под ноги врачу. В этом плане тоже был изъян: много шума и риск пострадать самой.

Так или иначе, но сценарий боевика был неосуществим, забраться в квартиру Глине не удалось: замок был мудреный, а как выманить у Валентина Прокофьевича ключ, Глина не знала, тем более, что врач жил один. Она вечерами просиживала у окна и ожидала толстяка с работы. Врач приезжал только в пятницу вечером, до обеда субботы спал или возился по дому, выползал за покупками в ближайший супермаркет часа в три, потом не появлялся на улице до самого утра понедельника. Иногда к нему приезжали девочки по вызову. Глина заметила, что одна из них – крашеная блондинка в черном латексе была в гостях у доктора три субботы к ряду, прибывая в сопровождении охранника ровно в восемнадцать часов. Она заходила в подъезд, а охранник ждал ее в машине. Однообразие привычек Валентина Прокофьевича облегчало задачу Глины. Она сама была монотонной, терпеливой и вела безликую жизнь. Она планировала поменяться местами с латексной девушкой, нейтрализовать которую было несложно, затем проникнуть в квартиру и убить Валентина Прокофьевича, подмешав ему в спиртное темную бусину. При таком способе на нее не легла бы тень подозрений.

Глина не колебалась, решив убить врача. В девятнадцать лет легче принимать решения, к тому же Глина считала себя вправе стереть с лица земли эту гадину. Правда, когда Глина стала продумывать план убийства, то червь сомнений стал подтачивать ее решимость. Она не могла внятно объяснить себе, почему именно Валентин Прокофьевич стал для нее сосредоточием зла. Обычный функционер клиники, которых много. Не он один изучал одаренных детей в «Божьей пчеле» и принимал решение – оставить их в секте или вернуть родителям, предварительно пропустив через «чистилище» приюта на Комсомольской. Лично он не бил и не мучил Глину, наверное, и в смерти сестры не был так уж виноват… За такими размышлениями Глина проводила вечера, откладывая и откладывая реализацию замысла. Чтобы укрепиться в своем решении она даже посмотрела парочку американских фильмов о мстителях. Однако решимость не крепла, а наоборот храбрости у Глины убавлялось.

Вот и еще одна суббота в октябре прошла втуне. Глядя бессонными глазами в ночное окно, Глина убеждала себя в том, что она испытает наивысшую радость от осознания того, что эта толстая дрянь уже никогда не сможет распоряжаться чужим детством. Ложась спать, Глина шептала: «Проникнуть тихо, сделать быстро, не наследить, уйти спокойно».

К сожалению, Глина упустила из виду, что и сама может быть объектом слежки. Собираясь на работу в «Смарагд», она для себя определила, что в следующую субботу без колебаний сделает всё, как задумала. Не зря же она купила кожаный костюм и парик блондинки в магазине для взрослых! Бормоча свою наивную присягу, выходя из своей квартиры в утро понедельника, Глина не заметила, как к ней метнулась тень. Кто-то резко ударил девушку электрошокером в шею. Глина охнула, ноги ее подкосились. Чьи-то сильные руки втолкнули ее обратно в квартиру. Заломив девушке руки за спину, неизвестный мужчина защелкнул наручники на её запястьях, затем развернул ее лицом к себе. Оправившаяся от шока Глина узнала в нем одного из охранников «Божьей пчелы», а вошедшего за ним следом мужчину представлять ей было не нужно. Валентин Прокофьевич собственной персоной решил посетить скромное жилище своей бывшей пациентки.

– Так-так, – удовлетворенно сказал врач, усаживаясь на кровать, – вот мы и встретились. Ты же так хотела этого, Глина!

Сидевшая на полу Глина приходила в себя. Оставаясь в неудобном положении, рассматривая через растрепавшиеся волосы толстяка снизу вверх, она оценивала свое состояние.

– Расскажи мне, зачем ты поселилась в доме, зачем за мной следила? – спросил врач через несколько минут уже менее дружелюбным тоном. Он видел, что девушка пришла в себя.

Глина молчала, поэтому охранник легко поднял её с пола и встряхнул.

– Если ты будешь молчать, то придется применить к тебе силу, – предупредил Валентин Прокофьевич.

Охранник обыскал девушку, оружия при ней не было. Он стал осматривать комнату и стал рыться в вещах девушки. Открыв дверцу шкафа, охранник с мерзким хихиканьем вытащил розовые девчачьи трусики. Глина собрала свою волю в кулак и опрокинула на своего мучителя шкаф, набитый вещами. Невообразимый грохот мог услышать весь квартал, однако, охранник был нейтрализован, что было важнее для Глины. Чтобы избавиться от наручников, девушке понадобилось еще полминуты, пока Валентин Прокофьевич испуганно моргал глазами. Увидев, что охранник лежит в отключке, а из-под шкафа торчат только его грязные ботинки, Глина удовлетворенно кивнула и заперла дверь. Обернувшись на врача, она увидела в его дрожащих руках пистолет. У Береста была когда-то такая пушка, простой пистолет Макарова. Не мешкая, она одним движением ладони выманила из рукоятки пистолета магазин с патронами. Валентин Порфирьевич вздрогнул от щелчка, но Глина не дала ему опомниться, подбежала и быстро отпихнула ногой выпавший магазин под кровать.

– Поговорим, старый мудила? – осведомилась она.

Врач попятился к окну, озираясь.

– Если крикнешь – полетишь в окошко стрижом. Ты легче шкафа, я тебя сдвину, – предупредила Глина, и Валентин Прокофьевич сглотнул.

Хотя у Глины все еще шумело в голове от электрошокера, и она мысленно поблагодарила охранника за то, что он наградил её малым зарядом. Заряд не вырубил её, а только придал злости.

– Чего ты хочешь от меня? – немного плаксиво спросил врач.

– Ты же ко мне пришел? Ты и хочешь, – криво усмехнулась Глина, – сейчас я вызову полицию и журналистов из «Пикантных страниц» и расскажу им, как два старых дядьки хотели изнасиловать и ограбить известную участницу «Битвы магов». Хочешь прославиться?

Врач помотал головой и стал что-то лепетать.

– Снимай штаны, – потребовала посерьезневшая Глина, но Валентин Порфирьевич помотал головой. Глина вздохнула и добавила, – снимай, не трать мое время попусту. Если бы я хотела тебя убить, уже убила бы.