Меня поражает, что он не хочет возвращаться на улицу. Не потому что хочет остаться со мной, а потому что он боится того, что или кто его ждет снаружи.

Когда Деклан поворачивается, чтобы уйти, я импульсивно говорю:

— Эй. Гангстер.

Он оборачивается, его улыбка меркнет.

— Да, девочка?

— Ты справишься с этим. — Он слегка хмурится, не понимая. — Ты меня слышал. Что бы ты ни собирался сделать, у тебя все получится на отлично. Просто сделай глубокий вдох и вспомни, кто ты, черт возьми, такой.

Выглядя ошеломленным, Деклан тихо повторяет:

— Вспомнить…

— Это то, что я всегда повторяю себе, когда не чувствую себя на все сто. Помни, кто ты есть.

Могу точно сказать, что он не хочет спрашивать, но любопытство берет верх.

— И кто же ты? — спрашивает меня Деклан.

— Я такая одна, единственная из тех, кто когда-либо был или когда-нибудь будет. Почти как ты. Одним словом, я незаменима.

Деклан приоткрывает рот и продолжительно молча смотрит на меня.

— В детстве тебя точно роняли головой вниз. Это все?

Не могу не улыбнуться глубине его изумления.

— Нет. Меня никто не ронял. Я была средним ребенком, так что меня в основном просто игнорировали. Но я научилась быть самой себе чирлидершей, и знаешь, что? Чем больше ты пытаешься поверить в себя, тем больше у тебя это на самом деле получается. Твой мысленный диалог начинает звучать громче. Ты должен сохранять позитивный настрой. Так что просто выйди туда, скажи себе: «Я справлюсь с этим», и поверь в это. С тобой все будет в порядке.

Теперь Деклан, кажется, рассержен.

— Ты говоришь мне ободряющую речь?

— Ты выглядишь так, будто тебе это не помешало бы.

Он категорически заявляет: