Подошли Стрелок с азиатом, лиц в темноте не видно, только остро поблескивали глаза. На колени упало шерстяное одеяло.

– Спать будешь здесь, – Стрелок присел на корточки.

– Спасибо, – не совсем впопад отозвался Рудольф.

– Руку дай, левую.

Руди послушался, не подозревая подвоха.

 Стрелок включил маленький, тусклый фонарик, крепко взял Рудольфа за руку и сказал:

– Сейчас будет больно, терпи. Давай Зульфат.

Руди не успел опомниться, как проклятый азиат вооружился карманным ножом и без предупреждения вонзил лезвие прямо в ладонь. Суки! Вот и начало пыток, развлекаются сволочи.

– Терпи мала–мала, – азиат принялся копаться в мясе, высунув от усердия кончик языка,– Ага, нашел!

Запустил в рану грязные пальцы и вытащил черный прямоугольник чипа. Ну вот и все, теперь ты никто.

– Выброси гадость, – поморщился Стрелок.

Зульфат раздробил чип рукоятью, смел крошки в траву и принялся вытирать кровь клочком мха. Охренеть медицина, закачаешься.

– У волка заболи, у сороки заболи, у тибя не боли, – азиат плюнул на рану, залепил листом и удалился явно очень довольный собой.

Дикость какая, – охнул про себя Руди.– Заговоры, колдовство, иная реальность.

– Сколько тебе лет? – после затянувшейся паузы спросил Стрелок.

– Девятнадцать, – Рудольф слегка напрягся, вот и первый допрос. А цель? Какие тайны может знать обычный работяга? Великие загадки эккентальских помоек?

– Родители?

– Я их не знаю. Они из унтерменшей.

– А ты, значит, не унтерменш? – насмешливо спросил Стрелок.

– Я подданный Германской империи, – Руди гордо вскинул голову. В католическом приюте для мальчиков, кличка «Миндервертиг» – неполноценный, прилипла к нему с первого дня. Дети злы и не знают пощады, Рудольф превратился в изгоя, объект травли и насмешек для всех. От рождения слабый, болезненный, он бросался на обидчиков с кулаками. Били его нещадно, в кровь, вплоть до больницы. Воспитатели быстро записали новичка в хулиганы, а кем еще может вырасти ребенок нечистокровных родителей? Вечно с расквашенным носом, синяками и взглядом затравленного волчонка. Рудольф никогда не жаловался, молча бросался в драку, падал, утирал сопли и кровь, поднимался снова и снова. Становился умелее, злее, вылавливал обидчиков по одному.  Не хватало силенок, бил чем попало, обзавелся острой железкой. С ним попросту перестали связываться. От бешеного полукровки постепенно отстали.