Поцелуй дикобраза и другие откровения

Психолог Фрэнк Финчем, подробно изучивший тему прощения, предлагает в качестве символа этой проблемы пару целующихся дикобразов. Представьте себе такую парочку холодной ночью: они прижимаются друг к другу, чтобы согреться, и наслаждаются близостью, пока иглы одного не уколют другого. Поскольку люди – социальные существа, мы подвергаем себя риску «уколоться об иглы» в поисках близости. Финчем раскрывает, чем является и не является прощение, и данное им определение поможет вам разобраться в этой проблеме.

Простить не значит отрицать причиненный вред, фактически это признание факта вреда, поскольку иначе прощать не пришлось бы. По той же причине прощение подтверждает, что ущерб наносился сознательно – незачем прощать неосознанный проступок. Согласно Финчему, прощение не предполагает примирения или воссоединения: действительно, чтобы воссоединиться, нужно простить, но можно простить человека и никогда больше не иметь с ним дела. Наконец – и это важно – прощение не единичный акт, а процесс. Необходимо справиться со всеми негативными эмоциями, вызванными ущербом, который вам нанесли, и заменить побуждение нанести ответный удар своей доброй волей. Это процесс, требующий значительной эмоциональной и когнитивной работы. Таким образом, замечает Финчем, формулировка «я стараюсь простить тебя» более чем справедлива и уместна.

Оборотная сторона прощения

Всегда ли прощение дает желаемый результат? Думаю, вы уже знаете ответ из собственного опыта или от знакомых – нет. Обратимся к научным исследованиям оборотной стороны прощения, результаты которых изложены в статье с красноречивым названием «Эффект коврика для ног». Пусть они станут предупреждением для нелюбимых дочерей, обдумывающих возможность простить своих матерей и сохранить отношения с ними.

Огромное большинство исследований посвящено преимуществам прощения, но Лора Лачис, Эли Финкель и их коллеги задумались, действительно ли прощение является панацеей. Едва ли следует удивляться полученным результатам. Оказалось, прощение приносит пользу лишь при выполнении определенных условий, а именно: если обидчик деятельно раскаивается и работает над изменением своего поведения. Тогда самовосприятие и самоуважение прощающего не страдают. Если же обидчик не раскаивается, более того, видит в прощении приглашение продолжать обманывать чужое доверие, самовосприятие прощающего страдает, он чувствует, что поступил неразумно и его использовали. Хотя многие исследования продвигают прощение как универсальное средство, авторы данной работы пишут: «Важны реакции обоих, жертвы и обидчика. Самоуважение жертвы и ясность ее представления о себе определяются не только ее собственным решением, прощать или нет, но и решением обидчика, как вести себя дальше, – сигнализирует ли он, что жертва в безопасности и оценена по достоинству или нет».

Если и пока ваша мать не пошла вам навстречу, явно признавая, что дурно обращалась с вами, и не изъявила желания совместно работать над тем, чтобы измениться, вполне вероятно, что прощением вы лишь восстановите свой статус коврика для вытирания ног, продолжив с ней общаться.

Танец отрицания и прощение

Авторы клинических и академических исследований сходятся в том, что прощение крупных и мелких прегрешений является краеугольным камнем поддержания тесных отношений, особенно брачных, но с оговоркой: отношения должны быть равноправными, без перекоса, с одинаковыми вложениями и признанием преимуществ связи. По определению, отношения между матерью и нелюбимым ребенком не являются равными, даже если дочь уже взрослая. Она по-прежнему жаждет материнской любви и заботы, которой не получила.

Прощение может помешать дочери признать причиненный ей ущерб и препятствовать ее исцелению. Оно становится частью танца отрицания, позволяет возобновить поиск рациональных обоснований слов и поступков матери и вновь признать их «нормальность» («Она не понимала, что причиняет мне боль», «У нее самой было ужасное детство, откуда ей было знать, как воспитывать детей», «Наверное, она права, я слишком чувствительна»). Поскольку способность прощать, в отличие от злопамятности, считается добродетелью, нелюбимая дочь может неосознанно поверить в то, что, проявив себя подобным образом, она наконец получит желаемое – любовь матери. Это чрезвычайно важный вопрос и огромная проблема для верующих нелюбимых дочерей, которых религия заставляет прощать в любых обстоятельствах.

Таким образом, вопрос может быть не в том, простите ли вы свою мать, а в том, когда это произойдет и что послужит тому истинной причиной.

Прощение после полного разрыва

Многие нелюбимые дочери говорят о прощении как о финальном шаге отпускания проблемы. По их словам, оно заключается не столько в том, чтобы простить матери ее поведение, сколько в решении никогда больше не сосредоточиваться на нем как на главной причине всего в их жизни. Действительно, продолжая испытывать гнев – остро ощущая, как ужасно обращалась с вами мать, постоянно сознавая, как это, в принципе, несправедливо, что вам досталась такая мать, – вы сохраняете эмоциональные отношения, даже если физически разорвали их. В этом сценарии прощение становится актом окончательного освобождения.

Но одна нелюбимая дочь провела различие между прощением и освобождением, и ее точка зрения заслуживает внимания: «Дело вот в чем. Я не подставляю другую щеку и не протягиваю оливковую ветвь (никогда больше!). Ближайшей аналогией прощению мне видится “отпускание случившегося” в буддийском смысле. Вечное обсасывание мыслей об “этом” прокладывает в уме колею, поэтому я держусь текущего мгновения. Поймав себя на мыслях об “этом”, я возвращаюсь к настоящему моменту, например сосредоточиваясь на дыхании. Снова и снова. Столько раз, сколько понадобится. Депрессия – от мыслей о прошлом, тревога – от мыслей о будущем. Выходом стала осознанность. Сострадание также останавливает прокладывание колеи в уме, поэтому я размышляю о том, что должна была перенести моя мать. Но я делаю это ради пользы собственного ума. Прощение? Нет».

Итак, решение, прощать ли мать, является сложным и сильно зависит от мотивов и намерений. Меня часто спрашивают, простила ли я свою мать, давно покинувшую этот мир. Если честно, нет. Я ничем не могу извинить намеренную жестокость к детям, а она, безусловно, была в этом повинна, так что нет ей прощения. Но если одним из элементов прощения становится отпускание ситуации, то все меняется. Дело в том, что я вообще никогда не думаю о своей матери, кроме случаев, когда пишу о ней или делаю что-то особенно приятное для своей дочери и напоминаю ей, что нужно «поблагодарить Риту Стрип». Ирония судьбы! Не будь ее удручающего примера, я бы, возможно, не стала преданной родительницей.

Вообще не вспоминать о матери в повседневной жизни, как это делаю я, – это полное освобождение.

Движение вперед: Приобретенная надежная привязанность