«Что ж, будем обживаться!»

В сарае приглядел предметы старого деревенского быта, они ему никаким боком не потребуются. Выбравшись на свет божий со старым веником под мышкой, отряхнул джинсы и рубашку, вслух озвучил вывод:

– Жесткач!

Уборку в доме закончил ближе к вечеру, поужинал и только после этого вспомнил, что на голой сетке спать не совсем удобно. Матрас нужен, подушка. Взгляд упал на крышку чердака.

Чердак. Царство пыли и залежей птичьего помета встретило новоявленного квартиранта жалами ржавых гвоздей, торчащих из досок, подкарауливающих на каждом шагу. Сюда, в этот неуют, кажется, сотню лет никто не наведывался. Как ни странно, матрас и пара подушек нашлись-таки – в сундуке лежали. Помимо них Сергей обнаружил длинную шкатулку из фанеры, больше похожую на коробку, и, даже не успев вскрыть ее, вспомнил, что в ней хранилось.

Давным-давно дедушка показывал внуку вывезенный из-за кордона трофейный кинжал, отделанный серебром. Вот он в шкатулке и хранился. Почему на чердаке? Вскоре после окончания войны в СССР вышло постановление о запрете пропаганды нацистской символики. Причем само понятие «пропаганда» толковалось очень широко. Нарушителей ожидала самая суровая кара – можно было в лагерь лет на двадцать пять загреметь.

А ведь многие солдаты и офицеры, возвращаясь из побежденной Германии, среди прочих трофеев везли домой столовые сервизы, красивые клинки с изображением германского орла или свастики. Вот и приходилось от греха подальше либо выкидывать все это добро на помойку, либо припрятывать его. Особенно жалко было расставаться с парадными фашистскими кортиками, кинжалами… Их и прятали чаще всего.

Вот такой экземпляр Сергей сейчас держал в руках. С благоговением к клинку, отливающему серебром под отблеском пламени свечи, повертел в руке прадедов трофей. Без всякой задней мысли сноровисто прокрутил в кисти руки и лишь после этого запоздало удивился такому необычному умению: «Умею?» Потом все же с опозданием дошло до сознания: «Ах да! Мне же память стерли!»

Кое-что еще из детства вспомнил, но время было позднее, а потому убрался с чердака, оставив все на потом.

Вскоре, заперев наружную дверь, завалился спать, с последней мыслью о том, что все же повезло ему: стекла в окнах, за исключением одного, сохранились. Лето летом, но хоть сквозняков нет…

Он лыс, редко улыбается, но это его не портит. Окружение давно привыкло к такому имиджу шефа. Дорогие костюмы сидят на нем идеально. Происхождение? Родился и вырос в СССР. Кто были его родители? Сейчас, с высоты нынешнего статуса, это не важно. Горячий темперамент уравновешен в нем возрастной невозмутимостью.

О скрытой от посторонних глаз жизни Данилы Петровича Вересова ни один простой смертный не знал, а кто знал, того уже давно проводили за кромку между живыми и мертвыми. Мессир Леонард даже в своем кругу личность загадочная. Личная охрана руководителя строительной компании лишь внешне людьми выглядит, а на самом деле состоит из оборотней, приписанных к колгану. Во всем остальном – все как у всех.

Звонок мобильного телефона в середине рабочего дня заставил поморщиться, оторваться от финансовых бумаг, выкладки в которых Даниле Петровичу не нравились: чувствовал, что где-то его разводят. Дело, конечно, копеечное, но тут принцип важен.

– Слушаю…

Покривился, будто лимон надкусил. Снова Жанка влипнуть умудрилась и помощи просила. Знал ведьму как облупленную, умной считал. Ошибся? Или дело все же не в ней, а в коэффициенте удачи парня, на душу которого она глаз положила?

Прервал дурную бабу, пытавшуюся по телефону выплеснуть скопившийся негатив:

– Ожидай! Сейчас Нинку пришлю. Вытащит.

Отключившись, связался с Нинэль, отправив ту на адрес Рязанцевых. Собрав бумаги, сунул их в сейф, закрыл его на кодовый замок. После чего вышел в комнату отдыха, где за рамой огромного портрета, на котором фигурировал он сам в полный рост, в красках, в образе средневекового вельможи, находилась святая святых – секретное помещение за сейфовой дверью. Проникнуть в него постороннему смерти подобно: заклятие подействует сразу. Кто бы, кроме него, ни был, двух минут не проживет.

Расположившись в удобном кресле, он открыл папку, решив освежить информацию, которую нарыли на Жанку секретные помощники.

«Ну и что мы имеем? Та-ак…»