50. Очень странный день и очень странные люди

Тиффани с Нортом чувствуют невероятное воодушевление от того, что выпотрошили Сейди, меня и Шерил. Потому что — ура, блядь, — у нашей мачехи, оказывается, целая аудиоколлекция отцовских признаний, которые она хранит стопочками sd-карт в банковской ячейке… в Нью-Гемпшире. Это, конечно, не Калифорния, а малость поближе, но так и вижу, как Сейди гоняет туда-сюда между штатами, лишь бы припрятать подальше от отца очередную порцию его откровений.

Говард Фейрстах всегда был предельно осторожен с нами с Нортом. Потому что знал, что мы под него копаем и однажды накопаем. Но он всегда думал, что у Сейди мозга нет. Он вообще женоненавистник. Было время, я подозревал его в любовной связи с Басом. Нет, серьезно, ну а кто в здравом уме предпочтет видеть рядом с собой смазливого маньяка-психопата? И жену при этом выберет из соображений «главное, чтобы самая красивая». Только тот, кому женщины не сильно интересны. Но… но даже если так, отец никогда бы не подставился подобным образом. Никогда.

Короче, я это к тому, что он здорово недооценивал Сейди. Впрочем, как и мы все. Но сейчас мне все это вообще до лампочки. Я вылетаю из зала, попутно набирая на телефоне номер Шерил… и останавливаюсь в дверях, потому что она сидит на лавочке и с кем-то переписывается.

Заметив меня, она слабо улыбается и поднимается на ноги. И я буквально в пару шагов преодолеваю расстояние между нами и сгребаю ее в объятия.

— Не знаю, что ты себе опять напридумывал, я просто не захотела это дослушивать, — поясняет она, не дожидаясь моего вопроса. — Правда там все равно не прозвучит. Можешь сам рассказать мне, как все было на самом деле, я постараюсь поверить. Или не рассказывать. Это неважно.

Мне хочется рассмеяться в голос. У Шерил всегда какая-то своя логика, недоступная простому обывателю. Я усмехаюсь ей в ухо и говорю:

— Сейди пришла ко мне той ночью и сказала уезжать из штата как можно быстрее, пока отец не придумал способ скомпрометировать меня как-нибудь еще. И показала мне диктофон. Я на следующий же день сел на мотоцикл и уехал. Меня к тому моменту согласились принять в Калифорнийский, поэтому я погнал в ЛА. Ехал месяц, тянул время и развлекался как мог, по пути познакомился, кстати, с Эммерсоном.

— Так чем закончилось заседание?

— Ну, если дело Тифф прогорит, то Сейди сама подаст на отца. Теперь-то уж точно. Она отчаянно хочет жить, как и мы все, — мурлычу я, незаметно поглаживая большим пальцем кожу Шер над ремнем джинсов. Там, где, как я знаю, наколота маленькая звездочка.

— Это хорошо. И, Стеф, ты очень мило меня обнимаешь, но отпусти. Если ты все еще боишься, что я сбегу, то я тебя разочарую: после того, как я внесла за тебя залог и купила билет на самолет, мне возвращаться в Калифорнию просто не на что. Так что ты можешь шантажировать меня долгом.

Зря она не сказала мне этого утром. Отсмеявшись, я коротко целую Звездочку и отпускаю. По ехидным смешкам ребят становится понятно, что нас обсуждали.

— Стефан нашел себе в Калифорнии длинноногую блондинку. Какая неожиданность, — фыркает Надин.

— Это Надин, — подсказываю я Звездочке. Следовало, наверное, предупредить ее о сложностях наших взаимоотношений. Хотя я почти уверен, что в словесных баталиях Шер подмога не требуется. А Надин еще ни разу никому из нас ничего не откусила: только всех облаяла.

— Ну не Джейден же, — не остается в долгу Звездочка. Что и требовалось доказать.

Тиффани улыбается, но недолго, вдруг напрягается всем телом и мрачнеет. Потому что из толпы выныривает направляющаяся к нам Сейди. На прицепе она тянет Купера, который, видимо, почувствовал, откуда ветер дует, и обхаживает теперь потенциального нанимателя.