Но не думать я не могу.
— У тебя что-то случилось? — спрашивает мама. — Я могу что-нибудь сделать?
Я знаю, что она меня любит, но этого мало.
— Я не хочу, чтобы ты так много пила, — говорю я. — Мне не нравится, когда ты пьяная.
Она убирает руку и опускает голову. Мама мне не поможет. Я должен все решить сам. Как и раньше. Как всегда.
57. Жаклин
Я заблокировала номер Петера в телефоне. Это окончательный разрыв. Надо быть добрее и к самой себе, и к Фабиану, к нему в первую очередь. Мы так долго жили в этом дурдоме, наполненном ссорами и склоками, что я порой забывала — это не норма и можно по-другому. Но теперь я обязана все изменить.
Есть другая жизнь.
Погодой лето не баловало. Замечая в кухонном окне отблески выглянувшего солнца, я спешила выйти в сад погреться. Но мгновения синего неба наступали редко и ненадолго, быстро возвращались косматые, похожие на горные кряжи тучи, а кожа от холода покрывалась мурашками.
Как-то в середине июля выпал на удивление теплый день, и я дремала в шезлонге за домом, когда услышала чьи-то шаги. Я так быстро встала, что у меня потемнело в глазах. У калитки стоял Ула, на нем была рубашка с узором «турецкий огурец», шлепанцы и солнечные очки.
— Что делаешь? — спросил он.
— Загораю, — ответила я, посмотрев вниз на свое бикини.
Когда мы только познакомились, я не смогла устоять перед его совершенно мальчишеской улыбкой. Теперь же она меня только раздражала.
— Я приготовил сюрприз, — заявил он. — Для Фабиана.
— Что?
С Фабианом Ула никогда не ладил. Это была одна из многих причин, почему между ним и мной ничего не могло быть.
— Сюрприз, — повторил он и улыбнулся. — Думаю, он будет доволен, если можно так сказать.
У него наверняка была какая-то задняя мысль, видимо, он пытался снова сблизиться, но сейчас все, что касалось Фабиана, вызывало у меня отчаяние.