Там пахло мочой и хлоркой. Но в целом было вполне сносно. Забыв, что нужно притворяться беспомощным жалким одуванчиком, потерявшим память, и не умеющим себя обслужить, дед Димы довольно шустро почистил верхушку яйца всмятку и поедал его ложечкой, всасывая вязкое содержимое, с интересом глядя в телек. Шли новости.

Увидел Лену, старик поперхнулся и выпучил глаза.

– Как же я сразу не догадалась.

Старик выронил липкую ложку и задрожал руками подбородком, пустив слюну.

– Отдельная палата, телевизор, яичко с доставкой, это, наверное, денег стоит. Успел припрятать от дочки? На это нужно какое-никакое умишко, – сказала Лена, приближаясь к старику.

Тот уронил голову на плечо, но Лена видела, как остро исподтишка его взгляд направлен на кнопку вызова персонала. Она встала между ним и кнопкой.

– Что ты сделал со своей дочерью, за что она тебя упекла сюда?

Старик на миг вскинул глаза, в них мелькнул испуг.

– Ты не стал спорить с ней, когда она привезла тебя сюда? Ты не хотел сюда, но потом освоился и нашёл свои плюсы, верно?

– Кто ты такая? – прошипел старик. В голосе его была ненависть. Но покинуть инвалидное кресло он правда не мог. И это была единственная правда в этой палате.

– Вы знаете, кто я. Я приезжала сюда с вашим внуком. Или не внуком?

На лице старика не осталось ни тени от маски жалкой беспомощности. Он запустил в неё палкой:

– Уходи отсюда!!!

Палка пролетела мимо Лены и ударилась в дверь. Громко. Значит, сюда скоро прибегут санитарки. Нужно поспешить.

Лена наклонилась и взяла с пола грязную ложку. Положила её в пакетик от салфеток и вышла вон.