- О нет, это выученные фразы, - приобнимет она меня за плечо и ведёт в дом. - Ты говоришь по-английски? Он простой. Русский сложный. Сражаюсь с ним из-за сына.

- Вы побеждаете, - заверяю её я.

- Ты милая. И светлая. И хорошенькая, - она опять склоняется и целует меня щеку, а затем внезапно серьезно добавляет: - Тебе здесь не место.

- У меня всё хорошо, - заверяю я сердобольную женщину.

- Мам, она упрямая как стадо ослов, - тут же сдает меня Пако.

- Упрямство хорошо, когда направлено в нужную сторону. Но здесь... не та сторона, - со вздохом сообщает она.

- Я справлюсь.

- Конечно. Зря что ли Пако возил тебя к Эстер! Ой, меня зовут Ви́виан. Для тебя просто Ви.

- Очень приятно, Ви. И да, я говорю по-английски.

- Ну слава богу! Терпеть не могу, когда этот умник со своим папашей начинают надо мной смеяться, когда я путаю чёртовы окончания!

- О да, я счастлива, что мне не нужно учить его с нуля. Я бы скорее всего не смогла.

- Смогла бы. Ты же доктор, а значит, зубрилка, - со смешком навешивает мне ярлык Ви.

- Так может я плохой доктор, - фыркаю в ответ.

- Эх, девочка, на Рудова работают только профессионалы. Была бы ты плоха. Тебя бы здесь не было. И это было бы лучше, - опять с сожалением добавляет она. - Ну да ладно. Ты здесь как раз для того, чтобы не налажать.

- Короче говоря, Юля, мама даст тебе краткий инструктаж по выживанию, - со смешком поясняет Пако, входя вслед за нами в просторную светлую гостиную.

- Присаживайся, милая, - указывает Ви на широкий длинный диван, на котором при желании уместилось человек восемь.

Пако плюхается рядом, видимо, не желая, пропустить моё введение в латиноамериканскую жизнь.

Сама хозяйка останавливается у большого кожаного кресла и присаживается на его широкий подлокотник.

- Ну давай предположим, - продолжает она разговор по-английски. - У меня две версии, почему ты оказалась здесь: либо зашкаливающий альтруизм, либо несчастная любовь.

- А почему вы исключили возможное наказание? - оттягиваю я неприятное признание.