— А как насчет друзей? — спросил Андерс, и Валери чуть не подпрыгнула от неожиданности. И от его внезапного вступления в разговор, и от того, что его грудь задела ее спину, когда он потянулся, чтобы поставить на прилавок маленький пакетик «Петсмарт».

— Пустые пакеты для мусора, — прошептал он ей на ухо, его пальцы легко скользнули по ее обнаженному плечу, когда он убрал руку. — Поскольку Люциан был здесь, чтобы защитить тебя, я выскочил и купил их для тебя.

Валери тупо уставилась на пакет, чувствуя, как по спине пробегают мурашки и мурашки бегут по коже там, где были его дыхание и пальцы. Она не могла понять, как она могла смотреть на что-то настолько несексуальное и в то же время так возбуждаться.

Приглушенный смех привлек смущенный взгляд Валери к Ли, которая улыбнулась ей, сказав: — Очень мило с твоей стороны, Андерс.

— Да, мило, — сказала Валери, а потом замолчала, чтобы прочистить горло. — Спасибо тебе.

— Заметь, — добавила Ли. — Красные розы могли быть милее, чем красные пакетики для собачьих какашек.

— Буду иметь это в виду в следующий раз, — ответил Андерс.

Валери покраснела и вернулась к блинам. То, что предлагала Ли, было бы уместно, если бы они встречались или что-то в этом роде, но они не встречались, и она была благодарна ему за то, что он побежал за пакетами. Она не хотела отплатить Ли за то, что та впустила ее в дом, разбросав «подарки» Рокси по всему двору… И что означал его ответ?

— Итак, у тебя нет семьи, но как насчет друзей? — спросил Андерс, напоминая ей о своем предыдущем вопросе.

— Конечно, у меня есть друзья. Но они вернулись в Виннипег. Они даже не узнали бы, что я пропала. Я переехала в Кембридж только за неделю до похищения, и большую часть этой недели я бегала туда-сюда за вещами, необходимыми для дома и занятий. У меня еще нет здесь друзей. — Она сняла блинчики со сковородки и положила их на тарелку в духовку, чтобы они не остыли, а затем вылила еще два на сковородку, прежде чем признаться, — миссис Уизли Риббл — единственный человек, с кем я разговаривала, кроме продавцов и школьных служащих. И то потому, что она сказала, что Рокси лучше не лаять громко, иначе она вызовет полицию.

— А потом старая летучая мышь попыталась украсть твою собаку, — пробормотала Ли.

Валери покачала головой и весело огляделась. — Я не знаю, почему ты так напала на старую женщину. Она присматривала за Рокси.

— По чисто эгоистическим причинам, — мрачно ответила Ли. — Поверь мне, эта женщина — самая эгоистичная и злая старуха, какую я когда-либо встречала.

Валери повернулась и уставилась на нее. — Ты даже не поговорила с ней. Ты уже встречалась с Риббл до этого или что-то о ней знаешь?

Ли открыла было рот, но, помолчав, сказала: — Я знаю кое-кого, кто ее знает.

— Хм. — Валери вернулась к блинам. Она не слишком удивилась, услышав, что миссис Риббл — злобная старуха. Она сама пришла к такому выводу еще до последней встречи. За ту неделю, что она жила по соседству с этой женщиной, она слышала или видела, как та устроила разнос трем соседям за то, что ее не касалось, и изводила местных детей за такие мелкие проступки, как случайная прогулка по траве. Женщина, казалось, наслаждалась, делая других людей несчастными. И у нее это хорошо получалось. Много практики, подозревала Валери.

— Это значит, прошло бы немало времени, прежде чем кто-то заметил бы твое исчезновение, — задумчиво произнес Андерс, и Валери, оглянувшись, увидела, что он наливает себе кофе.

— Да, довольно много, — согласилась она, возвращаясь к сковороде. — У других женщин тоже не было ни семьи, ни друзей. Мы поняли это довольно быстро во время разговора. Никто бы о нас не беспокоился и не поднимал бы шума из-за того, что мы пропали. Мы подумали, что, возможно, именно поэтому он выбрал нас.

— Возможно, это правда, — серьезно сказала Ли. — И это было умно с его стороны.

— Это объясняет, почему мы не вышли на него раньше, — сказал Андерс, а затем указал: — Если он продолжит в том же духе, будет труднее его выследить.