— Едем, где были в прошлый раз, — велела я.
«Фантом» сгорел, кроме него клубов я не знаю. Надеюсь, Андрей со своей девушкой выберут другое место. Не хочу их видеть. В таком лихорадочном состоянии лучше остаться одной, чтобы знакомые не видели, как ты сходишь с ума, веселишься, когда сердце обливается кровью.
Я была, как струна натянута. Надрыв от потери требовал выплеска.
Я обвела зал глазами, сердце бухало в такт музыке. Боялась, что столкнусь с Андреем, но его не было. Облегчение. Я направилась к стойке, швырнула сумку сверху и вскарабкалась на барный стул.
— Сет покрепче! — крикнула я, когда подошел бармен.
Передо мной оказался ряд разноцветных рюмочек. Я понятия не имела, в какой очередности их пить и проглотила первую, ярко-зеленую. Рот обожгло так сильно, словно я кипятка глотнула. Комок огня спустился в желудок. Мне стало легче: резкая обстановки, выпивка или музыка, выгнали страшное чувство, которое мною владело в темной прихожей моей квартиры.
После третьей рюмки разболелась голова. Всё, перерыв. Я запустила пальцы в волосы, почесывая макушку, и отвлечено смотрела в сторону танцпола. На меня пялились мужчины, но охрана отсекала попытки подойти.
Музыка заполняла тело и разум, вытесняя ненужное. И любовь к нему тоже. Любовь нужна, пока человек рядом, дальше это тяжкий груз, цепи на сердце и глупые разрушающие мечты…
Я опрокинула еще рюмку. Горло горело, хотелось смеяться, любого безрассудства, лишь бы ощутить себя живой. Только танцевать, пожалуй, нет… Разве что для него… Однажды я отказалась ему потанцевать — много плохого помнила, трудно было становиться сексуальной, а сейчас все бы отдала, чтобы потанцевать Эмилю…
Я подхватила пятую рюмку и одновременно вскинула руку, подзывая бармена. Последняя, а мне мало. К стойке подошла девушка, но бармен выбрал меня.
— Повторите! — крикнула я и обернулась, почувствовав, что меня рассматривают.
На меня неодобрительно пялилась девушка Андрея. И думаю, ее злило не только то, что я перехватила бармена. Я криво усмехнулась и, злая от выпивки, проорала:
— Привет!
Она любезно, но холодно улыбнулась.
— «Экзотик», двойной, — сообщила она бармену.
Оглядела меня с головы до ног: я ей не нравилась. На ней были кожаные брюки и шелковый топ с открытой спиной. Волосы карамельного цвета в сложной укладке, а открытые участки кожи — даже спина, сияли, натертые специальным лосьоном. Она девушка интересная, яркая, а мою красоту давно исковеркала печаль.
— Ребенку не повредит? — я кивнула на ядовито-голубой коктейль, который перед ней поставили.
В глазах мелькнуло непонимание, и я рассмеялась.
— Забыла, что наврала?
— Не твое дело, — отчеканила она, наклонившись, и прищурила глаза в искусном макияже. — Не лезь в чужую жизнь, стерва!