– И что мне делать?
– Быть крайне осторожным. Не светиться понапрасну, чтобы не спалиться. Сам знаешь, на чем прокалываются разведчики.
Ну а то, учили, знаем.
– Далее. Вы отбываете на эти треклятые школьные игры в Азии, за пределы Российской Империи. А это значит то, что подстраховать я тебя не смогу, хотя и попробую. Я тоже еду туда, но в Пекин, у меня рабочая встреча с руководством их спецслужб. А там я выкрою время, чтобы вполне естественно посмотреть, что делает мой сын в Новом Шанхае. Вот тебе стандартная памятка для выезжающих за границу Российской Империи, пролистаешь. И еще закрытая методичка для выезжающих под дипломатическим прикрытием, тоже прочтешь. – папА пододвинул ко мне пару книжечек. Ну а вот это запоминай наизусть.
Пару минут я слушал и запоминал адреса и имена агентов, к которым можно обратиться, способы связи с ними.
– Все запомнил?
Я кивнул.
– Очень сильно надеюсь, что это тебе не понадобится, но лучше всегда иметь варианты на все возможные случаи. И у тебя еще одна задача – поскольку Воронцов не едет, а я дал обещание приглядеть за его дочерью, это будешь делать ты. Безусловно, у него есть и свои ходы, но не надейся на них.
– Я всегда надеюсь только на себя, – сказал я. И это была чистая правда.
– И это правильно. Ну иди, готовься, – неожиданно мягко сказал граф. – Вы же убываете завтра?
– Да. С самого утра сбор в гимназии, потом нас везут на аэродром.
С утра я как всегда плотно позавтракал, стараясь не попадаться никому на глаза, окончательно собрался и спустился с сумками вниз. Провожал меня Старший.
– Ну что, по русскому обычаю присядем на дорожку?
Я кивнул, и уселся на стул в гостиной.
– Ну все, давай, – внезапно обнял меня граф. – Ни пуха, ни пера!
– К черту!
Я вышел из дома и подошел к ожидавшему меня служебному «Руссо-Балту» графа.
Все-таки нахлынула легкая тоска, когда я посмотрел в зеркало заднего обзора на удаляющийся особняк Драбицыных. Дом, пусть и не особо милый в силу определенных обстоятельств, но дом.
Левашево встретил нас свистом и ревом турбин взлетающих, садящихся и движущихся по рулежке военных самолетов. Все-таки это военная база, а не обычный аэропорт. Я с интересом осмотрел военную тезнику, бывшую на обозрении. Ну транспортники меня не заинтересовали совершенно, не интересуют меня тяжеловесные пузаны, как и вертолеты, бессильно свесившие свои вялые лопасти винтов, а вот истребитель, бодро катящийся по рулежной дорожке – это да. Люблю я с детства истребительную авиацию в силу среды обитания.
Войдя за провожатыми в военной форме внутрь терминала, я не стал особо форсить, а прошел к досмотровой комнате вместе со всеми, организовав небольшую очередь – это правительственный терминал, тут ты не просто проходишь через рамку и пропускаешь через интроскоп свой багаж, но и раздеваешься до нижнего белья. Может конечно это и перебдеж с безопасностью, но все-таки мы входим на борт номер два, на котором летает сам Государь Император, ничего не должно остаться незамеченным или пронесенным контрабандой. Ну и кроме электронных был и живой детектор, самый чувствительный – собачий нос. А вот собака была примечательная – нет, не овчарка или еще какая-то бойцовая порода, как в охране. На поводке у до зубов вооруженной охранницы в военной форме сидел до комичности грустный коккер-спаниель с бело-коричневым пятнистым окрасом, с безвольно обвисшими ушами и собачьей безысходностью в глазах – как правило, у этой породы меланхолия в крови. Проходя мимо него, я ему подмигнул, поймав в ответ наигрустнейший собачий взгляд и полное равнодушие – много вас таких тут ходит, и вообще я на работе. Ну и хорошо. Полнейшее равнодушие собакина означает, что у меня с собой ничего с его точки зрения, точнее нюха, запрещенного нет – не знаю, на что там именно он натаскан, подозреваю, что на взрывчатку, не на наркоту же.