— Много. — ответил абориген твёрдо. — Но всё зависит от того, кого именно вы нам привезёте. Дикие обитатели африканского побережья нас не интересуют. Вообще, мы не будем покупать негров. Их родина — Африка, пусть там и остаются. За мастеров-кузнецов, желательно гильдейских, будем платить половину веса золотом, за мастеров-рудознатцев золотом, но полный вес. За европейских мастеровитых швей — четверть веса серебром. За мастеров иных профессий — от четверти веса золотом, до половины веса. За мастеров-корабелов — три веса золотом. За мастеровитых аптекарей, алхимиков и прочих учёных мужей, кроме богословов — по золотому весу. За подмастерьев цена будет различаться. За основу возьми те же доли, но серебром. Богословы, кстати, вообще не интересуют.

— А женщины? — уточнил Панфило. — Помимо швей?

Не то чтобы Панфило занимался когда-либо людоловством, но ничего плохого в этом не видел — все перечисленные категории будущих дикарских рабов относятся к подлому сословию, поэтому ничего страшного в их похищении никто не увидит. Только, мастеров будет сложно похищать, но не невозможно. Следовало хорошенько подумать о предложении этого дикаря…

— Женщины интересуют, но только не порченные, обязательно со знанием какого-то промысла или учения. — ответил абориген, именуемый Освальтлем.

— А если это будут мавры? — осторожно уточнил Панфило, втайне надеясь, что дикарь про мавров никогда не слышал и не знает об их поганой природе и басурманстве.

— Если это будут мастера, которые пройдут наши проверки, то ради бога! — заверил его странный дикарь с золотым солнцем на груди. — Хоть египтян вези, нам плевать, главное чтобы мастера были знатными!

— Тогда я обсужу это со своим предводителем, когда вернусь из этого похода. — взвешенно ответил Панфило. — Сколько будет действовать предложение?

— Пока не будет закрыта потребность в мастерах. — без обиняков ответил абориген. — Но помни, ты не единственный конкистадор в Новом Свете. Есть ребята, которые и за меньшие суммы привезут мне тысячи рабов.

— Я постараюсь закончить переговоры со своим предводителем ко всеобщему удовлетворению. — ответил Панфило. — Что ещё тебя интересует?

— Металл. — ответил абориген Освальтль. — Олово, сталь, медь, если есть бронза, то везите бронзу. Будем давать за сталь — четверть веса золотом. За олово — восьмую часть веса серебром. За медь — десятую часть веса серебром. За бронзу — четверть веса серебром.

— Вижу, что у вас очень много золота и серебра… — произнёс Панфило неосторожно.

— Вдобавок к золоту и серебру у нас есть десять тысяч воинов, которых не напугать пердежом аркебуз и блеском стальной брони. — резко отреагировал на это абориген. — Ещё мы можем привлечь союзников и тогда наша численность поднимется до тридцати тысяч воинов. На ваших Кубе, Ямайке и Эспаньоле хватит воинов, чтобы уничтожить нашу армию? Запомни, Панфило, здесь золото можно получить только одним путём — торговлей, весьма выгодной конкретно для тебя. Пришедших же не с миром, ждёт судьба Кортеса.

Упоминание почившего недруга заставило Панфило поморщиться и потереть пустую глазницу, закрытую повязкой.

— Ещё что-то? — сухо поинтересовался Панфило после затянувшейся паузы, потраченной на зрительную дуэль с аборигеном Освальтлем.

— Лошади, коровы, козы, овцы, пшеница. — перечислил дикарь. — За это мы будем платить достойную цену. Не так выгодно, как торговля людьми, но тоже неплохие деньги. Для этого можно подрядить кого-то из своих друзей, но это твои личные дела.

— Понятно. — кивнул Панфило. — У нас с собой имеется некоторое количество товара, который неплохо было бы продать…

— И что же вы привезли? — заинтересовался Освальтль.

— Топоры. — ответил Панфило, вытаскивая из кожаного свёртка маленький топорик. — Хорошие, качественные, изготовлены лучшими мастерами Кубы.

Эти топорики — калька с местных каменных топоров. Во-первых, на такие топорики уходит гораздо меньше дорогой стали, а дикари настолько дикари, что не знают настоящих топоров. Правда, конкретно этот абориген не купился. Он принял из рук Панфило топорик с лунообразным лезвием, покрутил его, пробормотал что-то вроде «томахок», неизвестно что значащее, затем вернул топорик обратно.

— Дешевка, конечно, но нам не до жиру. — дал своё заключение Освальтль. — Сколько просишь за штуку?