— Прости меня, Видевший Солнце, что вёл себя непочтительно в самом начале нашего знакомства. — к удивлению Оса попросил Охтли. — Спесь застилала мне глаза, я думал, что достиг всего в этой жизни, но сейчас вижу, что это ничего не значит перед Вечным Солнцем.

— Что же случилось такого, что подвигло тебя всё это переосмыслить? — задал вопрос Освальд, приняв из рук Сулы чашу со сладким шоколадом.

Какао ныне стал заметно дешевле: сказались снятые ограничения на его посев. Теперь простые люди имеют все шансы попробовать шоколад более, чем пару раз в жизни. Но тем не менее, элитарный статус ещё долго будет сопутствовать этому напитку.

— Всю прошлую неделю у меня были беседы с Первым Прелатлем Куохтемоком... — степенно начал Охтли. — Он открыл мне глаза на природу некоторых вещей и показал всю незначительность наших деяний на фоне Вечного Солнца. Но при том, Вечное Солнце продолжает давать нам жизнь. Несмотря на ошибки, невзирая на жестокие жертвоприношения... Так она показывает нам свою Любовь. Правда, что до Вечного Солнца десятки миллионов дневных переходов?

— Правда. — кивнул Ос.

— А что до Луны десятки тысяч дневных переходов? — задал следующий вопрос Охтли.

— Правда. — снова кивнул Ос. — Но пешком ни до Вечного Солнца, ни до Луны не дойти. Нужно уметь летать.

— А мы сумеем когда-нибудь приблизиться к Вечному Солнцу? — с затаённой надеждой спросил Охтли.

— Зачем? — спросил Ос в ответ. — Оно сожжёт тебя, если ты приблизишься слишком быстро. Но не потому, что ненавидит тебя, нет. Просто такова его природа: чтобы светить всем, нужно очень ярко гореть.

— Чтобы светить всем, нужно очень ярко гореть... — тихо повторил Охтли задумчиво смотря в пол. — Я понял, о Видевший Солнце!

Охтли вскочил с места и направился к выходу.

— Спасибо, Освальтль! — напоследок сказал он и удалился.

Ос не понял, что понял Охтли, но ведь его задача как мессии новой религии заключается в том, чтобы сыпать всякими псевдомудрыми цитатами из Фейсбука?[37]

Кризис в мировоззрении Охтли замечен был давно, Куохтемок присылал записку, дескать, сановник правителя испытывает кризис веры и, если что-то вдруг, нужно будет наставить его на путь истинный. Первый прелатль тщательно следил за паствой, не позволяя инакомыслия и охотно истолковывая любые непонятные моменты, в соответствии с уже давно выработанными религиозными догматами, само собой.

Ос вообще сейчас стал больше внимания уделять религии. Для людей сейчас нет ничего важнее, чем вера в загробный мир, так как этот мир что-то не удался. Развлечениями аборигены могут пресытиться, вкусной едой зажраться, а вот о том, что будет «после» могут слушать бесконечно.

Загробный мир — самая слабая часть Культа Вечного Солнца. Тут всё упирается в то, кто больше наобещает. И у остальных религий была серьезная фора. Пришлось обещать много чего, но соблюдать реалистичность, как бы это странно не звучало в контексте обсуждения религии. Тем не менее, народ был доволен тем, что их ждёт в неизбежном будущем, правда, для этого придётся поднапрячься — кого попало в Мир Вечного Солнца не пускают, только праведных и законопослушных прихожан, а грешников терпеливо ждёт Тьма. Упущенный пункт о запрете самоубийств пришлось «затыкать» в следующей же редакции Книги Вечного Солнца, так как волна самоубийств, охватившая город, показала, что кое-кто не умеет ждать. В других религиях этот запрет появился совершенно точно не просто так.

Обдумав произошедшее за чашкой шоколада, Ос вернулся к делам насущным.

В его распоряжении имелась сотня с лишним кузнецов, пятеро из которых по квалификации заткнут за пояс по сотне Давидов, четыреста тридцать мастеров серьезно занимались резьбой по дереву, куда серьезней, чем все ацтекские мастера по дереву вместе взятые, а две сотни гончаров своим существованием обещали вдохнуть толику Ренессанса в местное гончарное искусство, которое в данную историческую эпоху эволюционировало слишком медленно. Предвидя то, что случится дальше, Ос уже выделил средства на строительство взрослой Тламачилкали, то есть школы для взрослых, где можно будет освоить какую-нибудь актуальную сейчас профессию. То, что местным гончарам крышка, Ос понял в тот же момент, когда увидел работу европейского гончарного круга.

Остальные мастера специализировались на других, не таких востребованных Хуицилихуитлом IV отраслях кустарной промышленности, особенно жалко Осу было еврея-ювелира, который вынужден теперь переквалифицироваться в медеплавильщика. На золото здесь всем было плевать, но Иаков не терял надежды изменить положение дел, так как упорно продолжал на досуге изготавливать великолепные золотые перстни, диадемы и подвески для знатных дам, безошибочно метя в самое уязвимое место общества отоми. Но он отказывался понимать, что тысячи лет существующее развитое общество невозможно убедить в ценности бесполезного металла с помощью одних только ювелирных изделий и слов. Впрочем, исключительно для профилактики, к Иакову уже ходил один испанец с отрядом воинов Вечного Солнца, с убедительными аргументами.

Медь завоевала свою популярность исключительно из прикладного характера её применения — добавь немного олова и получишь оружие или броню. А что даст золото?