— Ее зовут Фелисити. Одна сестра ее так назвала, когда мамаша исчезла, не позаботившись дать дочке имя. В первую неделю жизни Фелисити пережила ломку, она ВИЧ-положительная, она брошенная. Ее некому подержать на руках, Джек. А детей надо нянчить. Возьми. Дай ей шанс. Не умрешь.

— Не в том...

— Джек! — Она протягивала ему Фелисити.

— Ну ладно.

Он осторожно, опасливо вытянул руки, в которые Джиа передала ребенка.

— Ну-ка, тише теперь, — предупредил он. Зачем она его на это толкает? — Тише! Господи Исусе, только бы не уронить.

Джиа тихонечко рассмеялась, и Джек успокоился.

— Она, конечно, хрупкая, но не настолько.

Наконец удалось уложить Фелисити поудобней, примостив головку у себя на плече. Она вертелась, морщилась, Джек прижал ее крепче, стиснул в объятиях. Пусть почувствует себя в безопасности, убедится, что не упадет. Джиа сунула ей в рот соску, малышка зачмокала. Кажется, помогло. Закрыла глазки, успокоилась.

— Ну как?

Джек поднял глаза на Джиа:

— Вроде бы... все в порядке.

Она улыбнулась:

— В твоих устах это, видимо, означает «чудесно».

Он смотрел на невинное личико Фелисити, думая о том, что эта крошка успела уже испытать в своей жизни. Причем худшее наверняка впереди. И внезапно почувствовал горячее желание защитить ее... от всего.

— Это чудесно, Джиа.

И действительно. Джек вдруг с ошеломлением понял, как нужно ребенку, чтобы кто-то держал его на руках.

— Замечательным наследством наградили тебя родители, Фелисити: наркоманией и вирусом-убийцей. Куда ты отсюда пойдешь?

— Со временем в сиротский приют, — сказала Джиа.

Он снова взглянул на нее, заметив в глазах слезы.